Идеальная жизнь

Алекс опустился рядом с ней на кровать.

— Не хочу лететь в эту чертову Шотландию! — грубо выругался он. — Хочу немного отдохнуть. Хочу, чтобы поскорее провели эту проклятую церемонию «Оскара», и хочу скрыться с лица земли.

— Так скройся, — посоветовала Касси, поглаживая его по плечам. — Отложи на время «Макбета», поехали со мной в Кению.

Алекс фыркнул.

— И чем мне прикажешь заниматься, пока ты будешь возиться в песке?

Касси передернуло.

— Читать сценарии, — предложила она. — Загорать.

Алекс принялся сбрасывать вещи в открытые чемоданы, стоящие на полу.

— Сегодня я узнал об интервью перед вручением «Оскара», которое мы записали с Барбарой Уолтерс. — Он вздохнул

. — Она ставит мое интервью вместе с интервью какого-то комика и Ноа Фэллона. — Касси непонимающе смотрела на мужа. — Господи боже мой! Ноа Фэллона. Он тоже номинирован на «Лучшего актера». — Алекс сел на пол и подтянул колени к груди. — Я иду вторым. Вторым, черт возьми! А последним Фэллон.

Касси улыбнулась мужу.

— По крайней мере, тебя покажут по телевизору, — пошутила она.

Алекс отвернулся.

— За последние три года если Барбара Уолтерс кого-то из номинантов на «Оскара» ставит третьим, то этот номинант и выигрывает. Это сродни чертовому барометру того, как проголосует Киноакадемия.

Не зная, что ответить, Касси соскользнула с кровати и обняла мужа.

— Я не выиграю, — сказал он, и его слова тихо упали на ее плечо.

— Выиграешь, — убежденно прошептала она. — Обязательно выиграешь

.

Как это обычно и случалось, Алекс изменился в мгновение ока. Он встал, схватил Касси за руку и тряхнул так сильно, что волосы упали ей на лицо, а голова дернулась назад.

— Откуда ты знаешь? — спросил он, дыша ей прямо в лицо. — Откуда ты знаешь?

Слова застряли у Касси в горле — те, которые она всегда хотела произнести в свою защиту, но которые так и не слетели с ее сжатых губ. Алекс опять тряхнул ее и толкнул на пол так, что она оказалась у его ног.

Падая, она споткнулась о чемоданы и ударилась о закрытую дверь, чувствуя, что разбила голову. Но эта боль была в тысячу раз меньше, чем ранящий стыд, бегущий по телу. Она успела только увидеть приближающуюся ногу Алекса и, вместо того чтобы сжаться в комок, как обычно поступала, повернулась так, чтобы удар пришелся в спину, — боль пронзила позвоночник, не задев живот.

— Мой ребенок, — выдохнула Касси и тут же зажала рот руками, моля Бога, чтобы Алекс ее не услышал.