— Я вижу. И, поверь, я понимаю, что происходит. Но ты хозяин, у тебя есть обязанности по отношению к остальным игрокам.
Да, у него обязанности. Левент прав.
— Не руби с плеча, делай что должен. Потом поговорим, — Левент соскочил с кровати и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Делай что должен… Долг хозяина — заботиться о питомцах. А со своими чувствами придётся разбираться позже.
Он лег рядом с Женей — с женщиной, которая считала себя левреткой Лулу. Посмотрел на неё взглядом, каким ещё ни разу не смотрел, — взглядом мужчины, а не хозяина. Ему всё в ней нравилось. Всё возбуждало, притягивало и восхищало. Её стройная фигурка, гладкая кожа, красивой формы грудь, округлые бёдра и розовая увлажнённая вагина. Но заняться с ней сексом он не мог — не имел права. Если раньше он видел в ней собаку, а скотоложество было для него табу, то сейчас он видел в ней человека, находившегося в изменённом состоянии сознания. Она не отдавала себе отчёт в своём поведении, она отключила мозг — с таким же успехом она могла быть под воздействием галлюциногенов или просто мертвецки пьяна. Он не мог и не желал пользоваться её телом для собственного удовлетворения.
Он её хотел, — до боли в яйцах хотел, — но только в реальности и на условиях взаимности.
Но она ждала. В своём воображении она была левреткой, а он — её хозяином. Добрым, великодушным, идеальным. И ему ничего не оставалось, кроме как дать ей то, чего она хотела.
Сергей положил руку на гладкую промежность. Женя выгнулась и застонала, а он едва не выматерился. Её стон ударил его прямо в пах. Он зажал между средним и указательным пальцами набухший клитор и начал медленные и плавные движения по часовой стрелке. Она сдавленно стонала, приподнимала таз, всхлипывала и пару раз попыталась прижать его пальцы своими лапами. Ей хотелось быстрее и резче. Ей хотелось пальцы вовнутрь! Не отрывая глаз от женского лица, на котором наслаждение сменялось на нетерпение, а потом на блаженное исступление, Сергей сражался со своими демонами. Вчера ему ничего не стоило довести Лулу до оргазма, сегодня же он напрягал все силы, чтобы не трахнуть доверчиво подставленное тело. Старался отстраниться от происходящего, мысленно отвлечься от того, чем занимались его руки.
Получалось плохо.
Не стоило затягивать процедуру.
Он аккуратно ввёл два пальца, и Женя вскрикнула от удовольствия. Задвигалась навстречу его руке. Он ощутил первые зарождающиеся спазмы внутри её тела. Увидел судорожно прикушенную губу.
И вспомнил. На анкете Лулу рукой Левента было написано: «Любит целоваться при оргазме». Левент часто делал такие пометки во время собеседования с претендентами, и эта информация помогала дарить собакам то, о чём они мечтали. Делать секс ярче и острее.
Сергей не стал взвешивать, насколько сам жаждет поцелуя, — на это его сил и самоконтроля уже не хватало. Не стал размышлять, имеет ли право её целовать. Он склонился и накрыл губами полуоткрытый рот, искажённый в гримасе страсти. Грубо просунул язык, вылизывая зубы и нёбо, присасываясь к мягким губам, лишая Женю воздуха, забирая её стоны, обжигая своим желанием. Она замерла на секунду, а потом её вагина начала горячо и ритмично пульсировать. Сергей всё длил и длил поцелуй, спеша урвать крохи наслаждения, украдкой разделяя с Женей её экстаз.
— Милая… Милая моя, — вырвалось у него, когда Женя отлипла от его губ и устало вытянула ноги.
Она чуть слышно пробормотала с закрытыми глазами:
— Ты охуенный, СС…
— Что? — переспросил Сергей, нависая над ней.
Она испуганно распахнула глаза. Её рот открылся, словно она собиралась что-то ответить, и… закрылся. Они молча смотрели друг на друга. За такое вопиющее нарушение он должен был выгнать собаку, но Женя не была для него собакой. Ему — не как хозяину, а как мужчине! — польстили её слова. Они как песня звучали в ушах. «Ты охуенный, СС». Во-первых, она считала его охуенным, а, во-вторых, мысленно называла СС — сокращенно от «Сергей Сергеевич». Он не знал, что даёт ему эта информация, кроме глупой тщеславной радости, но не мог сдержать улыбку.
Он не собирался выгонять собаку из-за одной неосторожной фразы.
— Пойдём в душ, Лулу, — скомандовал он, — тебя надо помыть.
Она тут же встала и на подгибающихся ногах поползла в душ.