Идеальный план

Уборщик навалился на второго мужчину. Второго шанса побороться за свою жизнь не выпадет, удача не настолько слепа. Кулаки лупили по наглухо прикрытому шапкой лицу, делая из него кровавый фарш. Он нащупал бедром кобуру на поясе наёмника. Выхватил пистолет и нажал на спусковой крючок, приставив дуло к голове. Выстрела не произошло. Времени разбираться, с какой стороны у оружия предохранитель, не было, и он использовал тяжёлую машинку как молоток. Наёмник перестал сопротивляться на пятом ударе. Раздробленное лицо под маской едва ли подлежало восстановлению. Наконец он переключил рычажок и для надёжности произвёл выстрел в голову. Брызги крови оросили лицо Уборщика, несмотря на шапку на голове наёмника.

Он впервые использовал огнестрельное оружие для убийства. Глазной проём наёмника дымился, в отверстии виднелась кашица из розовых мозгов. Как же приятно чувствовать, что ты не единственный уродец на грустном празднике.

Что-то вышибло у него из лёгких воздух. По спине словно ударили бревном. Не целясь, он выстрелил в лестничный проём, после чего пистолет выпал из обессиленной руки. В метре от него разбилась бутылка с зажигательной смесью. Одежду мёртвых наёмников немедленно охватило пламя. Языки огня заплясали на полу и обломках макета. Огонь быстро выжигал кислород, наполняя подвал едким дымом.

Уборщик отполз в сторону, хватая ртом горячий воздух. Из огненного мешка ему не выбраться. В спине застряла пуля, в ноге дыра, наверху опытный убийца, умеющий пользоваться оружием. Это конец.

– В один не самый прекрасный день ты окажешься на моём месте, – с усилием сказал он, не пытаясь скрыть истеричные нотки в охрипшем голосе. – Не слишком-то задирай нос. Ты такой же расходный материал, как и я.

Вторая бутылка с горючей жидкостью упала примерно в то же место, что и первая. Тела наёмников загорелись активнее, жареное мясо пахло совсем не аппетитно. Когда огонь перекинется на основную часть макета, в подвале станет невозможно находиться. Учитывая, что бензина в канистре хватит, чтобы полностью выжечь замкнутое в четыре стены пространство, надеяться можно было только на чудо.

Когда взорвалась третья бутылка, огненные брызги попали Уборщику на ноги. Он вяло сбил пламя, и без того чугунная голова кружилась от дыма. Оставляя позади кровавые линии, он дополз до люка, сдвинул коврик, откинул дверцу. Сперва опустил вниз непослушные ноги, иначе никак бы не сумел захлопнуть за собой дверцу, дабы преградить огню путь, затем рухнул в погреб, приземлившись на пробитую пулей ногу. Неистовый крик отразился от стен коморки, закладывая уши. Падение разворошило пробитые внутренности, изо рта хлынула кровь. Он лежал навзничь, сплёвывая шедшую горлом кровь. Её потеря убьёт его быстрее, чем клокочущий наверху огонь.

Отец ждал от него решительных действий, сверля неласковым взглядом.

– Я не могу, пап. Не могу! Это тупик. Я… – Язык перестал слушаться. Тело немело, отказываясь подчиняться командам. Сдвинуться не получалось, как бы он ни скрипел зубами, силясь отползти в угол. Уцелевший глаз мозолил безжизненный потолок. Над ним в нескончаемом хороводе сгущались бесплотные тени. Странная галлюцинация заполняла каземат, вытесняя на задворки гаснущего сознания всё остальное.

В головокружительной аляповатой воронке узнавались вытянутые лица мужчин и женщин, которых он лишил жизни за годы усердной работы. Застывшие слепки скорби, озлобленные несправедливостью преждевременной смерти, издававшие сердитое шипение и источавшие холод посреди горящего ада.

Так вот кем были его таинственные потусторонние друзья из радиоприёмника. Теми, кого он резал, топил, душил, получая за это деньги и испытывая сладостное удовольствие. Они почувствовали, что он слаб, и слетелись на пир как коршуны, почуявшие мертвечину.

«Что же, – вымученно подумал он, – вот он я, рвите меня на куски, вы же за этим покинули свой новый мир».

Люк над Уборщиком открылся. Сначала в прорехе показался пистолет, потом вниз заглянул человек. Уборщик ждал, когда в него выпустят обойму, положив конец мучениям. Оценив положение дел, предводитель тройки отложил оружие. В руках у него возникла большая бутылка с просунутой в горлышко тряпкой. Уборщик узнал свою молочную бутылку с коровой. Он хотел запить курятину молоком, но что-то пошло не так. Всё, чёрт возьми, пошло не так. Его предала жена, подставил куратор, он лишился денег, здоровья, любимой игрушки, и, наконец, подошла к концу сама жизнь. Дело с видеозаписью губило всех, кто с ним связывался.

Пропитанная горючим тряпка занялась пламенем от вагончика, на крыше которого Уборщик провёл много дней, путешествуя по прериям и заснеженным горам, ликуя от счастья, как некогда в детстве.

– Это тебе за моих парней, – сказал мужчина.