Идеальный шпион

— Одним словом, вы хотите сказать, что наблюдение продолжалось. Это вы подразумеваете?

— Но очень ограниченное, абсолютно минимальное на всех уровнях, Бо.

— По-моему, мы все договорились отозвать собак немедленно, Гарри. Насколько мне известно, мы свою часть договора выполнили.

— Наша служба приветствовала договор в целом, самый дух его, Бо, но в свете открывшихся возможностей и учитывая возникшие обстоятельства и видимые признаки…

— Благодарю, — произносит Маунтджой и бросает карандаш, как человек, отталкивающий тарелку с едой.

Но тут уж огрызается Векслер, а огрызаться Векслер умеет.

— Надеюсь, вы не раскаетесь в этой благодарности, — отрезает он и воинственно упирает костяшки пальцев в кончик носа.

Дело Ганса Альбрехта Петца, продолжает Ледерер, всплывшее полгода назад, поначалу, кажется, возникает в контексте, не имеющем никакого касательства к Пиму. Петц появился как обычный чешский журналист на конференции «Восток — Запад» в Зальцбурге и был там замечен как новое лицо. Человек немолодой, сдержанный и интеллигентный, паспортные данные прилагаются. Ледерер включил его имя в список и обратился в Лэнгли с просьбой о всесторонней проверке. Из Лэнгли ответили, что «ни в чем не замечен», но советовали проявить осторожность. Месяц спустя Петц всплыл опять, появившись в Линце с целью освещения в печати сельскохозяйственной выставки. С другими журналистами он не выпивал, снискать к себе расположение не старался, в павильонах появлялся редко и печатных отзывов никаких не представил. Ледерер поручил своим референтам прочесать всю чешскую прессу в поисках статей Петца — единственное, на что они наткнулись, это состоящая из двух параграфов заметка в «Социалистическом крестьянине», подписанная Г.А.П., о недостатках тракторов тяжелых западных моделей. А потом, когда Ледерер уже совсем было позабыл о нем, пришло подтверждение из Лэнгли: Ганс Альбрехт Петц, он же Александр Хампель, офицер чехословацкой разведки, недавно был на конференции независимых журналистов в Афинах. Без особого разрешения в контакты с Петцем-Хампелем не вступать. Ожидать поступления новой информации.

Услышав слово «Афины», Ледерер почувствовал себя так, словно в комнате резко упало атмосферное давление.

— Был в Афинах когда? — раздраженно буркнул Бразерхуд. — Какой нам прок от сведений, если в них не указываются даты?

Найджел неожиданно занялся своей шевелюрой. Хмурясь, словно от приступа боли, он крутил теперь своими наманикюренными пальчиками один за другим какие-то седоватые рога над ухом.

Опять заговорил Векслер и, к удовольствию Ледерера, уже не так уважительно-робко.

— Конференция в Афинах проходила с 15 по 18 июня, Джек. Хампеля видели там лишь в день открытия. Номер в гостинице он забронировал на три ночи, но не проспал в нем ни одной. Расплачивался наличными. Судя по греческим источникам информации, в Афины он прибыл 14 июня и страны потом не покидал. Вероятнее всего, покинул он ее уже с другим паспортом. Похоже, что он летал на Корфу. Списки пассажиров греческих авиалиний, как всегда, сплошной сумбур, но похоже, что на Корфу он летал, — повторил Векслер. — К этому времени человек этот вызывал у нас уже пристальный интерес.

— А мы не слишком забегаем вперед? — говорит Браммел, чья любовь к порядку всегда возрастает в минуты острых кризисов.

— Я хочу сказать, черт побери, это ведь может быть все та же старая штука. Вина как результат случайного совпадения. То же самое, что и с радиосигналами. Когда мы сами хотим замарать и опорочить человека, мы играем в эту же игру. Выбираем кого-нибудь из стариков спецслужбы, в чьей биографии есть кое-какие темные пятна, но, конечно, ничего позорного, и пускаем его по следам несчастного, так сказать, параллельно всем его передвижениям, ожидая того момента, когда противник воскликнет — «Ага-а! Наш-то агент, оказывается, шпион!» Подстреливаем их же собственными руками. Проще простого. Хорошо. Хампель следует всюду за Пимом. Но где доказательства какой бы то ни было деловой активности Пима?

— В настоящий момент их нет, сэр, — с напускным смирением признается Ледерер, приходя на помощь Векслеру. — Однако задним числом контакт Пима и Ганса Альбрехта Петца нами зафиксирован и установлен. Во время Зальцбургской конференции Пим и его жена были там же на музыкальном фестивале. Петц останавливался в гостинице, которая находится в двух сотнях ярдов от гостиницы Пима.

— Та же история, — упрямо гнет свое Браммел. — Все подстроено. Видно невооруженным глазом. Верно, Найджел?

— Очень уж явно, — говорит Найджел.

Опять это давление. «Может быть, машины, заглушая звуки, поглощают и кислород», — думает Ледерер.

— Не будете ли вы так любезны сообщить нам дату возникновения афинского следа? — спрашивает Бразерхуд, по-прежнему озабоченный, главным образом, датами.

— Десять дней назад, сэр, — говорит Ледерер.

— Не очень-то вы спешили посоветоваться с нами, правда?

Разозлившись, Векслер быстрее облекает свои мысли в слова.