Идеальный сценарий

Её глаза наполняются слезами, и я ненавижу себя. Но я должен дать ей понять, что меня больше нет в её жизни. Она должна думать о ребёнке, а не о нас. Она будет страдать, разрываться на части, ненавидеть своего ребёнка, а потом возненавидит меня за то, что я не отпустил её, не дал ей жить. Я должен поступить по совести.

– Нет? Вообще, никаких чувств? Трах? – Всхлипывая, повторяет она.

– Именно так. У меня хорошая жизнь и я не собираюсь её менять из-за тебя. Мне не нужны серьёзные отношения. Я не создан для них, мне хорошо трахать всех, кого захочу. И тебя я хотел, но всему приходит конец. Думаю, что вам лучше с Расом быть вместе. Я не готов к чему-то большему. Не с тобой. Ты не та для меня, Баунти, – холодно говорю я. Ненавижу себя за ту боль, которая сквозит в её глазах. Крупные слёзы скатываются по лицу Баунти. Я держусь. Клянусь, я держусь из последних сил, чтобы не накричать на неё, не обнять её, не стереть эту муку с её лица.

– Ты не можешь так со мной поступить. Ты обманывал меня снова? Ты… – она резко закрывает рот рукой и несётся мимо меня в ванную. Через несколько секунд её рвёт. Закрываю глаза, борясь с собой. Ударяю себя по ноге, а потом ещё раз, чтобы не поднять ей волосы и не умыть её, как делал я это раньше. Я просто стою. Стою и жду, когда мне швырнут в лицо дерьмо. Я не могу…

Разворачиваясь, вылетаю из спальни.

– Оук! Стой! – Крик Баунти полный страха застревает в моей груди. Но я бегу. Бегу от боли. Опять. Теперь же боль стала куда изощрённее. Она рвёт меня на части. Я хватаю свою сумку, слыша за спиной, как несётся по лестнице Баунти.

– Оук! Стой! Не уходи! Оук! – Она кричит, а я выскакиваю за дверь. Я вижу такси и иду к нему.

– Оук! Если ты уйдёшь, то никогда не вернёшься ко мне! Я не прощу тебя!

Я знаю… чёрт, я знаю.

– Оук! Нет! Я прошу тебя! Оук! Давай всё обсудим! Оук, мы найдём вариант! – Баунти визжит. Она бежит по снегу босая и растрёпанная, а я сажусь в такси.

– Прощай, любимая. Прости меня, – шепчу я. Говорю шоферу ехать.

– Оук! Нет! – По стеклу Баунти ударяет ладонями, захлёбываясь слезами.

– Оук! Не бросай меня! Оук! Я люблю тебя! Я же люблю тебя! Оук! – От её пальцев остаются отпечатки на стекле, и я прижимаюсь к ним лбом.

– Оук! – Последний крик остаётся позади. Я жмурюсь и чувствую, как мои глаза становятся мокрыми. Я борюсь с этим. Я никогда не плакал. Никогда. Но сейчас слеза катится по лицу. Я взрослый мужчина, но её крик с моим именем и это признание разрубают мою грудь. Я оборачиваюсь, но мы уже довольно далеко от дома. Баунти нет. Её больше нет в моей жизни. И мне так паршиво. С воем закрываю лицо и плачу. Клянусь, я блять плачу, как грёбаный мудак. Я рыдаю, потому что сегодня моя жизнь закончилась. Она была моей жизнью. Она была всем для меня. И я безумно люблю Баунти Риджерс, но я не главный герой в её жизни. Я тот, который всегда встаёт между влюблёнными, как она и предрекала. Я лишний. Это охренеть как больно.

Глава 31

Баунти

Год спустя…

Я с ужасом смотрю, как Рас зажимает нос, из которого хлещет кровь, а Оук облизывает разбитую губу.

– Какого чёрта ты делаешь в моём доме? А ну-ка пошёл вон отсюда! – Кричу я, указывая на него пальцем.

– Ни черта. Я едва успел на последний рейс, чтобы разбить ему морду. И я тебя, сукин сын, ещё плохо помял, – рыча, Оук бросается снова на Раса, но его хватает за руку Джерри.

– Прекрати драку, Оук! Что за безобразие? Какое право ты имеешь лупить Расти? – Отчитывает его Джерри.

– Кто-нибудь вызовите скорую, он мне нос сломал, – скулит Рас. Его поднимают за руки наши с ним отцы.

– Хрен тебе, а не скорая. Так где твой ребёнок, а? Где он? – Шипит Оук.

– Что? Расти, у тебя есть ребёнок? – Взвизгивает его мать.

– Да, именно так. У него должен быть ребёнок. Девять месяцев прошли. И по идее в этом доме должен быть младенец!

– Оук, ты рехнулся? Ты что, пьян? – Шепчет Уиллоу, обмениваясь со мной шокированными взглядами. Я только пожимаю плечами, потому что сама ничего не понимаю.

– Нет, я абсолютно трезв. В тот день, когда я уехал, год назад мне сообщили потрясающую новость. Баунти беременна!

– Похоже он всё же пьян или под наркотиками. Вызывайте врачей, потому что это чушь собачья, – возмущаюсь я.

– О-о-о, да. Вызывайте и заодно полицию, потому что я этого мудака убью, – Оук снова дёргается в сторону Расти.

– Хоть кто-то может нормально объяснить, что здесь происходит? Я бы и рада сейчас сыграть роль черлидера и найти сотню плюсов, но это сложно даже для меня! Живо объясняйте, куда вы опять втроём влипли! – Повышает голос мама.

Мой брат присвистывает, ведь мы разозлили маму. Мама никогда не злится. Она всегда милая и понимающая. Она не кричит, она не требует ничего. Она просто наша мама, но сейчас мне страшно.

– Я здесь при чём? Это он испортил мой праздник! Придурок! – Шиплю я, смотря на Оука.

– Это не я, а он, – он указывает на Расти.

– При чём здесь он? Мы не желаем тебя видеть! Хватит выдумывать глупости! У нас нет детей и уж точно в ближайшее время не появится, потому что ты сломал ему нос! – Визжу я, продолжая тыкать в него пальцем.