Идентификация Борна

Из соседней комнаты послышался крик – глубокий, протяжный и активно заполняющий все вокруг. Женский крик… Конечно, это был женский крик… Кричала его заложница, его проводник из Цюриха! О боже! Он должен сосредоточиться! Его голова была в агонии. Виски разламывались от боли… он должен уходить… выстрелы… Выстрелы были сигналом тревоги. Он должен забрать заложницу и убраться отсюда прочь! Комната… комната… где она?

Крик… вой… нужно двигаться в направлении крика. Борн добрался до двери и распахнул ее. Женщина… его заложница… Черт побери, он не мог вспомнить ее имя! Она прижималась к стене, по ее лицу текли слезы, а перекошенные губы дрожали. Он кинулся к ней, схватил за руку и попытался вытащить ее оттуда.

– Боже мой! Вы убили его! – вопила она. – Старого калеку!

– Прекратите!

Борн резко толкнул ее к двери, открыл и потащил за собой в холл, с трудом различая расплывчатые фигуры в открытых дверях соседних квартир. Они двигались, растворяясь в окружавшем их тумане, двери хлопали, со всех сторон доносились вопли. Он держал женщину левой рукой. И это требовало огромных усилий, так как при каждом резком движении в раненом плече появлялась невыносимая боль. Толкая женщину вперед, он использовал ее как опору для левой руки. В его правой руке находилось оружие.

Наконец они добрались до выхода.

– Открывайте дверь! – приказал Джейсон.

Она молча выполнила приказание. На улице он некоторое время прислушивался, стараясь сквозь гул в голове услышать сирены полицейских машин, но пока все было спокойно.

– Вперед! – буркнул он, увлекая ее к машине.

Внутри машины он достал бинт, который ему удалось отыскать в квартире Чернака и, обмотав его вокруг головы, попытался остановить кровь. В глубине сознания он ощутил странное облегчение. Рана была поверхностной. Его обратил в панику сам факт ранения в голову, но пуля лишь коснулась ее, не затронув кость. Это не должно привести к агонии, подобной пережитой им в Порт-Нойра.

– Какого черта мы стоим? Немедленно уезжайте!

– Куда? Вы не сказали, куда. – Мари больше не кричала, наоборот, была спокойной. Спокойной без всякой видимой причины. Смотрела ли она на него? Его мучили приступы головокружения, он вновь терял ориентацию, все окружающее расплывалось, исчезая в тумане.

– Степпдекштрассе…

Он слышал слова, когда произносил их, не будучи уверенным, что они принадлежат ему. Но он мог представить себе дорогу туда. Темно-красная краска… старая краска… ржавые листы железа.

– Степпдекштрассе… – еще раз повторил Борн.

– Кхе… – откашлялась женщина.

Но в чем дело? Что-то не так? Почему выключен двигатель? Разве она его не слышит? Его глаза были открыты. Он открыл их. Оружие! В его руке по-прежнему было оружие. Борн сел поудобнее, чтобы поправить повязку… Она сбежала, сбежала! Оружие упало на пол. Он нагнулся за ним, и тут она оттолкнула его, голова врезалась в окно, и он потерял сознание.

Женщина выбралась из машины и побежала. Она убежала от него! Его заложница, его последняя надежда убежала от него вниз по Лювенштрассе! Он не должен оставаться в машине. Борн даже не предпринял попытки завести ее. Она превратилась в стальную ловушку, готовую выдать его в любое мгновение.

Борн опустил револьвер в карман вместе с мотком пластыря и, зажимая рану на голове, стал выбираться из автомобиля. В конце концов это ему удалось, и он, хромая, побрел по тротуару, стараясь передвигаться как можно быстрее.

Где-то впереди должен находиться угол улицы со стоянкой такси.

«Степпдекштрассе».

Мари Сен-Жак бежала по середине пустынной широкой улицы, протягивая руки в сторону изредка проезжающих машин. При каждом всплеске огней позади себя она поворачивалась, пытаясь обратить на себя внимание, но машины на полной скорости проносились мимо. Это был Цюрих, и Лювенштрассе в этот час более напоминала пустыню, чем городскую улицу.

Однако в одном из автомобилей люди узнали ее. Огоньки автомобиля погасли, чтобы водитель смог разглядеть ее при уличном освещении.

– Это может быть только она. Черняк, или Чернак, живет всего в квартале от этого места.

– Останавливайся и дай ей возможность подойти поближе. Предположительно, она одета в шелковое платье. Да, похоже, это она.

– Прежде чем сообщать по радио другим, нам следует убедиться, что это так.

Мужчины вышли из машины. Пассажир, выйдя из машины и обойдя капот, присоединился к водителю. Оба выглядели средней руки чиновниками, серьезными и обходительными. Взволнованная и испуганная женщина быстро приближалась. Первым заговорил с ней водитель:

– Что с вами, фройляйн?

– Помогите, помогите мне! – закричала она. – Я не могу… я не разговариваю по-немецки. Нихт шпрехен! Позовите полицию!

В разговор вмешался пассажир, стараясь успокоить женщину голосом.

– Мы оба из полиции, – сообщил он по-английски. – Мы не совсем уверены, мисс. Вы женщина из отеля «Кариллон дю Лак»?

– Да! Он не отпускал меня! Он держал меня, угрожая оружием! Это было ужасно!

– Где он сейчас?