Идентификация лукраедки

Судя по всему, в центре телевизора, можно сказать, в его пупе, находится резиденция Главного Лукраедки, из помёта которого они все в своё время повылуплялись. Как она у этих – у муравьёв – называется? Ведь когда-то помнил! Муравьиная матка? Муравьиная королева-мать? А уже неважно, главное, эмпирическим путём мы только что установили, что Главный Лукраедка и лукраедкина мать – по сути одно и то же.

Там же, в телевизоре, они, вероятно, и размножаются с помощью, скорее всего, отшелушивания от Главного Лукраедки. Но не исключено, что отшелушиваются они от него только, если так можно выразиться, ментально, а размножаются как-то по-другому, например, делением или даже половым путём.

Достигнув важной промежуточной ступени социальной зрелости, лукраедки начинают ненадолго покидать телевизор. То есть, если выключить телевизор, им неоткуда станет выпрыгивать? Увы, нет. Проверялось неоднократно: выключение ящика не срабатывает, не помогает даже его обесточивание.

Следует ли из этого, что лукраедки исчезнут, если и когда я разобью свой долбаный телевизор? Нет, не следует, останутся ещё десятки миллионов теликов, в которых они смогут перекантовываться. Вот если б раздолбать все телевизоры в стране, а затем и в мире!

Нельзя, правда, исключать того, что теперь уже и это не слишком поможет: по таким очевидным признакам, как нарастающее искривление Интернета, триедино дополняющее искривление времени и пространства, я сделал вывод о том, что эти членистоголовые вполне себе освоились и там, в Сети, откуда их выкуривать будет уж совсем головоломной задачей.

Какой-то непрезентабельный лукраедка сменяет Марию, у этого типа испуганный и помятый вид, как будто он еле разминулся только что если не с катком, то как минимум с правящей парламентской фракцией. Однако, голос его звучит нарочито бодро, и в вопросах сквозит только забота об интересах Родины.

Какая идейная лукраедка! Ну мне-то не надо так заливать, я ведь вижу тебя не просто насквозь, а прямо-таки со всеми потрохами, со всеми замутнениями в области мозга и завихрениями в области совести.

– Польская Милиция, пора этому лукраедке активы из Англии уводить – всё – ну или почти всё, – что он накоррупционерить успел? И куда их теперь вводить? Ваши рекомендации, будьте такими любезными!

А вот на этот вопрос тебе всё равно не ответить, будь ты хоть Польской, хоть Ливонской, хоть Милицией, хоть Полицией. Есть ли для женщин прошлое?

Если классик прав (а классик не может быть неправ, иначе это давно бы вскрылось литературоведами в погонах и в штатском, и вскрытого классика с позором изгнали бы единогласным решением Союза Всех Что-нибудь Когда-либо Написавших куда-нибудь в отстойник для псевдоклассиков), итак, если классик прав, то прошлого для неё, то есть для тебя, уважаемая Мария Иннокентьевна, нету. Тогда чему же недавно все мы, включая таких достойных граждан, как Ник-Сон и Крокодайло, были восторженными свидетелями? Может, это была не ты, а суккуб, вселившийся в навсегда поранивший душу образ? Или то было не прошлое, но настоящее? Наше с тобой настоящее и наше же с тобой будущее?

Но есть ли у меня будущее вне творчества? Если и есть, то это не то будущее, ради которого стоит напрягаться. Я увлёкся интригами, лукраедками, Марией (не в последнюю очередь) и совсем почти забросил сочинительство. Рука зудит – но по другому делу – большому, настоящему. Впрочем, лукраедки – это и есть самое что ни на есть настоящее. Я теперь – певец одной темы, лишь одна она хватает меня за то, что осталось ещё во мне живого, и это, увы, не тема любви вообще и не тема Марии в частности. Зато мы оставим потомкам шедевр: мои тексты, иллюстрированные Рафаэлем, – и одна иллюстрация ведь уже есть! Первый том мы с ним назовём «Сравнительная анатомия лукраедки», и выход его в свет станет научным прорывом, ведь препарировать это существо будет ой как непросто!

Но сейчас мы этим как раз и займёмся – пока, правда, мысленно. Итак, что мы знаем об этих забавных созданиях после погружения в подноготную уже нескольких, наверное, сотен лукраедочьих особей?

Я сумел понять, в чём наше с ними коренное различие: они тоже умеют самозабвенно жрать, они тоже умеют мастерски гадить, но они не умеют переживать! И ещё они не в состоянии сделать хоть что-то полезное – нет, не себе, конечно, и не другим лукраедкам, а нам, людям! И им никогда не бывает стыдно, зато им обычно стадно.

Встречал ли я их раньше – до того, как решил посвятить себя предсказательству, сделать, так сказать, карьеру пророка? Конечно, встречал, но не знал, что они лукраедки, я принимал их пусть за ущербных, но всё же людей: похожи ведь, особенно когда молчат.