Иду на вы (СИ)

Старейшина с воеводой принялись, свариться.

-Не ты ли, старче, давеча желал Ольгу со Свенальдом лютой погибели предать?! А ныне что ж?- возмутился Ставр.

-В ту пору Ольга осаду снимать не думала,- не стал отрицать старейшина.-Теперь - иное. Князь-то верно говорил, что древлянских мужей изрядно поляне с нурманами побили. И сколь ещё в сече поляжет? Как стужу переживать станем? Соглашаться надобно, коли Ольга добром уйти надумала.

-Так ведь не оставит она нас в покое! На будущий год, поди, сызнова с войском явится. Да, ладно бы одна. А ежели с хазарами столкуется, или с теми же печенегами сладит? Этим всё едино, что Киев разорять, что нас!

Остальные в их спор не встревали. Молчал до срока и князь, а как понял что сами не угомонятся, то прикрикнул не грозно:

-А ну, будет вам! Довольно!

Дождался, покуда в гриднице стихнет ропот и тогда продолжил:

-Я тебя, Ставр, услыхал. И твои, Хорив, речи уразумел. Прочие старейшины, хотя молчат, но думаю, с тобою союзно мыслят. Что ж, всяк из вас по-своему прав. Однако, отчего торговых людей покуда не слышно? Что скажете, купчины?

Отозвался князю Годим.

-От усобицы с полянами,-молвил он,-торговля великий урон терпит. Мало нас ворог зорил, так и тот товарец, что уберечь сумели, недвижно в клетях лежит. Обозов-то мы ныне на торги не слали, а без того откуда прибытку взяться?! Оно, вестимо, возьми мы Киев, как прежде задумывали, так всё бы с лихвой вернули. Но, уж коли теперь с походом на полян не заладилось, то замириться с Ольгою было б не худо. Этак, глядишь, со снегом по первопутью хоть один обозец, да снарядим. Пусть до того же Киева. Заодно и проведаем чего от них на будущее лето ожидать. Уж коли замыслит Ольга союз со Степью, так от нас чай не утаится. Ныне же нам передышка нужна, княже. Думаем, надо соглашаться на мировую.

Ставр сопел недовольно. Старейшины шумно зашептались, кивая с одобрением. Мал же призадумался.

Воевода верно судил. Отпускать теперь киевлян с миром - неразумно. На приступ они не решатся и в осаде долго не высидят, а стало быть, скоро отступят безо всякого урока. И в Киев им нельзя давать воротиться, но положить всех в лесах. Вот только, как же тогда Ольгу сберечь?! Не о древлянских животах Мал пёкся, а о княгине вражьей. Сколь ни криви перед остальными, от себя-то правду не сокроешь. Нет у человека сильнее супротивника, чем он сам, потому как самому себе сдаваться легко. Мал давно уж сдался и ныне, хоть чуял неладное, но поддержать решил купцов со старейшинами. Однако, не явно, а будто бы с неохотою.

-Речи твои, Ставр, разумны,-заслышав негромкий его голос все враз притихли.-Коли ныне отпустить ворогов из земель наших с миром, то может статься, другого раза поквитаться с ними боле уж не случится. Об Ольге ты тоже верно судишь. Миру с ней ни долгому, и крепкому не бывать. И, не погибель Игоря тому виной. Киев под себя чужие земли собирает. Подомнёт и древлян, не теперь, так после, ежели прежде мы его не подомнём. А уж, у кого из нас сладится, то Богам ведомо. Всё верно, Ставр! От воеводы иных речей да мыслей ожидать не должно, и мне они по сердцу, а всё же...-Мал вздохнул тяжко.-Скрепя сердце скажу, на мировую с Ольгой мы согласимся.

Гости вновь загомонили, и князь умолк ненадолго. Продолжал, как утихли:

-Тревожит меня, однако, дань, Ольгой запрошенная. Чую коварство, а какое разгадать не могу. Ты, Ставр, не подскажешь ли чего?

Воевода хмуро глянул на князя, тряхнул головой, но всё ж отозвался:

-Думал я про то, да не о чём не додумался. Не ведаю почто ей, проклятой, птицы. Вот затем, разве, чтоб судить сколь дворов в Искоростени. Этак можно догадаться велико ли числом ополчение.

-Ну, коли так, тут мы Ольгу лукавством обойдём!-улыбнулся Хорив.-Она по одному просила, а мы её тремя голубями да воробьями со двора одарим. Пусть считает да пугается!

-Чай, вскоре о тебе, Хорив, былины сложат,-пробурчал воевода с ехидством.-По всем городам да весям петь станут, как ты киевскую рать голубями напугал.

Старейшина открыл, было, рот ответить, да князь, не дав сваре сызнова разгореться, его опередил:

-Вот и ладно! Покуда вовсе не стемнело, ступайте по дворам. Пусть ныне изловят птиц сколь потребно, да по туесам рассадят. Завтра до полудня вышлем к Ольге послов с данью. С моего же двора птиц ей не будет. Не бывать тому, чтоб древлянские князья киевским кланялись, хотя бы и потешно.

Гости с поклонами стали расходиться. Пошёл прочь и Ставр, но в дверях уже Мал его окликнул и дождавшись покуда остальные выйдут, спросил:

-Чего глядишь сычом? Недоволен?

Воевода вздохнул, и сорвав шапку, скомкал её в ладони.

-Эх, княже! Купчины алчные, о едином прибытке пекутся, а об ином помыслить не могут! Старейшины, Влесово семя, помимо коровьего вымени да куриной гузки вокруг ничего не зрят! Но, ты-то!..