Идущий

Однако Драго быстро обнаружил, что дом, где, судя по всему, находится мальчик, даже не окружён. Похоже, гвардейцы стремились не привлекать внимание горожан, и только. Если бы они думали о талхах, их поведение стало бы совсем иным. Они совершили грубейшую ошибку.

Он прошёл на параллельную улицу и приблизился к дому с тыла. Почему же гвардейцы не поставили здесь хотя бы одного человека? Объяснение могло быть только одно кто–то из них в доме и следит за мальчиком. Да и сам ребёнок не сбежит, бросив людей. После акта лечения мальчик слишком слабел. Неужели он избавлял людей от болезни без названия? Драго не знал, но чувствовал, что этот дом не являлся первым, где останавливалась повозка. Чувство было отчётливым не потому, что Драго долго искал повозку, вернее не только поэтому. Это был прежний, стойкий голос интуиции талха.

Драго рисковал: гвардеец, располагавшийся в доме, пока мальчик лечил людей, мог следить за подходом к дому с тыла. Но поступить по–другому, значило непременно затеять стычку. Талх надеялся, что лишит гвардейцев мальчика без пролития крови. Шанс заключался в том, что его не ждали.

Монах выбрал окно, видимость из которого ограничивал высокий густой кустарник. Если гвардеец созерцает задний двор, вряд ли он выберет это окно. Драго, чтобы не создавать ни малейшего шума, повозился, прежде чем он открыл окно. Монах вслушался в дом. И почувствовал, что не ошибся: внутри кто–то был. Кроме хозяев и мальчика. Драго уловил тихие шаги. Но комната, окно которой он открыл, пустовала.

Драго забрался в дом, подошёл к двери. Снова прислушался. Каким–то образом ему необходимо ликвидировать гвардейца, не произведя шума. На ум пришла мысль, что в доме могут находиться и двое гвардейцев. В этом случае один из них поднимет тревогу. Бесшумно ликвидировать двух воинов даже для Драго сложно.

Он уже готовился открыть дверь комнаты, когда слух уловил какой–то шум извне. К дому примчался всадник. Драго замер. Интуиция подсказала, что снаружи происходит что–то серьёзное. Не просто появился ещё один гвардеец.

Так и оказалось. Отрывистые голоса. После чего послышались стоны и приглушённые специфические звуки. У дома происходила стычка! Кого с кем? Драго не долго думал над этим. Так или иначе, это имело прямое отношение к мальчику. Когда Драго покидал комнату, он уже понял, что кто–то рвётся к ребёнку. И он знал, что это за человек.

Драго обнаружил комнату, самую большую в доме, где находились мальчик и хозяева. Всего пять человек. Те, кто жил в этом доме, будто чувствуя близкую смерть, собрались в одной комнате. Двое взрослых и двое детей. Монаху оказалось достаточно одного взгляда, чтобы определить: дети уже спасены мальчиком. Теперь он сидел перед их отцом, положа ему руки на пах и грудь. Мальчик не видел и не слышал ничего из того, что его окружало. Он был полностью беззащитен.

Драго заколебался, дать ли ребёнку возможность закончить лечение хозяина. Что–то решить он не успел. Входная дверь распахнулась, и тот, кто рвался к мальчику, оказался в доме. И Драго не видел, являлся ли для него препятствием гвардеец, что следил за мальчиком.

3

Когда эскорт, сопровождавший карету Правителя, проносился мимо, направляясь к воротам, Уд и не подумал скрываться. В некоторой степени это стало для него неожиданностью, уход из Города Правителя, но талху хватило бы и времени, и реакции, чтобы отступить из поля зрения гвардейцев эскорта. Причина, заставившая его остаться на месте, была иной.

Некоторое время Уд обдумывал варианты проникновения в резиденцию Правителя. Делать это вслепую опасно. Пока он обнаружит мальчика, на пути встанут достаточно воинов, чтобы отправить его в иной мир. Надёжнее выждать. Что–то должно произойти. Либо мальчика куда–то повезут, либо произойдёт то, что даст Уду хоть какие–то сведения относительно нахождения ребёнка. Был и ещё вариант: захватить живым кого–нибудь из четвёрки гвардейцев, сопровождавших Флека, и выпытать, где ребёнок.

Появление кареты всё прояснило. При первом же взгляде на эскорт, Уд понял, Правитель покидает Столицу надолго. Если не навсегда. Из этого следовало, что Он должен забрать с собой мальчика. Но повозки, в которой мальчика перевезли в Город из Клунса, не было. Вряд ли Правитель вёз ребёнка с собой в одной карете. Это ведь дорога, и к чему лишние неудобства, если можно их избежать?

И всё–таки уверенности у талха не было. Оставить мальчика в Городе, для Правителя казалось нелогичным поступком. С трудом верилось, что Он покидает Столицу без ребёнка. Надежда, что мальчик избавит Город от болезни без названия? Уд не знал. Чтобы убедиться, он рискнул и остался в непосредственной близости от кареты Правителя.

Талх отстранился от происходящего, направив всю мощь своей интуиции на карету и эскорт. Когда стук множества конских копыт и скрип колёс стал стихать, Уд пришёл к выводу, что Правитель мальчика не взял. Получалось, мальчика используют где–то в Городе. На это указывала и малочисленная охрана опустевшей резиденции Правителя. Если бы мальчика держали здесь, гвардейцев было бы куда больше.