Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Париж распахнул двери для кофе в 1669 г. (по другим сведениям, – в 1672 г.), после того, как турецкий посол познакомил королевский двор Франции с пышным церемониалом употребления кофе, существовавшим при дворе турецкого султана Магомета IV (1642–1691). Напиток, приготовленный поваром посла и поданный королю, настолько ему понравился, что Людовик XIV (1643–1715) велел «включить кофе в меню Лувра». Более того, сочинил трактат, в котором, отметив «взбадривающее и освежающее воздействие кофе на человека», рекомендовал его к употреблению своим подданным.

Кофе во Франции моментально обрел популярность. В борьбу за монопольное право торговать им в Париже вступили бывший повар турецкого посла, получивший величайшее дозволение самого султана на популяризацию «напитка мусульман» среди французов, и пронырливый негоциант из Сицилии Франческо Прокоппио. Именно он первым в Париже стал предлагать посетителям своего заведения не только кофе, но и шоколад к нему.

В Англии, куда кофе шагнул раньше, чем во Францию, в конце 1651 – начале 1652 г., о нем сразу же стали говорить как о напитке, благотворно влияющем на умственную деятельность человека.

Триумфальному шествию кофе по Европе способствовал Папа Римский, благословивший пришедшийся ему по вкусу «напиток Востока».

Фридриху Великому, правителю Германии, кофе, напротив, не понравился. Монарх обожал пиво, «напиток истинных немцев», как он его называл. Известно, что повар короля, зная о пристрастиях своего владыки, готовил ему фирменную похлебку из пива, своего рода «окрошку по-немецки». Кофе в Германии оказался под запретом. Ослушников наказывали. Доносчиков же на любителей кофе – поощряли; они получали четвертую часть штрафа, что взимали с нарушителей закона о запрете на употребление кофе.

В Австрии, куда кофе попал в качестве военного трофея, захваченного австрийцами у турок после снятия ими осады с Вены (1683), он сделался таким же популярным, как и во Франции. Но если французы приняли «напиток мусульман» таким как есть, то в

Вене к нему отнеслись творчески. Сохраняя чувство собственного достоинства, стали готовить кофе по-венски, то есть с молоком, и подавать с круассаном, булочкой в форме полумесяца. Таким образом, патриотические чувства венца, жующего круассан, то есть отображенный в тесте государственный символ ненавистных турок, пытавшихся завладеть Веной, и запивающего его кофе по-венски, посрамлены не были (18).

Хроники тех лет свидетельствуют, что круассан изготовил известный венский пекарь Питер Вендлер – в честь победы Австрии над Османской империей; а вот попробовать круассан с кофе первым предложил своим посетителям хозяин первого в Вене кафе, шляхтич с Украины пан Франц Кольчицкий.

Первыми торговать кофе в Европе стали французы. В 1709 г. они заключили долгосрочный договор (с зафиксированной в нем ценой) об оптовых закупках кофе с наместником правителя Йемена в Мохе. Заметив повысившийся вскоре спрос на кофе у купцов из Европы, йеменцы тут же, в одностороннем порядке, аннулировали «кофейную сделку» с французами. Ответ Парижа последовал незамедлительно. К побережью Мохи подошла эскадра военных кораблей Французской Индийской компании во главе с Ля Гардом Жазье (19). Десант, высаженный на берег после обстрела города из орудий палубной артиллерии, захватил Моху и восстановил, как писали французские газеты, «порушенный в Йемене статус-кво в кофейных делах».

В Бразилии кофе начали культивировать в 1727 году. Так, шаг за шагом, кофе появился и в других частях света. И вскоре сделался, наравне с чаем, одним из любимых напитков людей.

Пик кофейной торговли датчан и французов в Мохе – 1720–1740 гг. Первый американский корабль прибыл в Моху и приобрел там кофе в 1798 г.

Можно сказать, что именно кофе приоткрыл для Европы двери в Аравию. Негоцианты, заспешившие в Йемен за кофе, возвращались на родину не только с «бобами мокка», как тогда называли кофейные зерна (по месту их погрузки на суда в порту Моха), но и с удивительными рассказами о далеких и таинственных землях «Счастливой Аравии». За купцами потянулись путешественники, миссионеры и авантюристы. Перешагнув границы «Аравии кофейной» (от Мохи до Сана’а’), они-то и поведали народам Европы и о Йемене, и о других землях «Острова арабов».

О самой Мохе, как о порте, заговорили в Европе в 1513 г., когда во время второй морской экспедиции к берегам Южной Аравии великий «конкистадор Востока», легендарный д’Альбукерки, задался мыслью «покончить с непокорными маврами» Мохи и Адена. После неудачной попытки овладеть Аденом, «неистовый португалец», как о нем отзываются предания арабов Южной Аравии, предпринял поход на Моху, также закончившийся для него бесславно.

Из сказаний йеменцев следует, что в районе Мохи высаживались в 525 г. вторгавшиеся в страну абиссинцы. Стояли в ней лагерем и вошедшие в Йемен в 1538 г. турецкие войска во главе с Сулейманом-пашой ал-Хадимом (в середине января 1539 г. он, отправившись на судне из Мохи, побывал на острове Камаран).