Читаем Иерусалим полностью

Они не приехали и тогда, когда умер Сарин четвертый муж. Перед свадьбой она долго уговаривала его не жениться на ней, но он был тверд в своей решимости. Впрочем, он был бедняком, польстившимся на ее деньги. Он сказал себе, что измотан нищетой и подобострастием и что либо умрет, либо разбогатеет. Разбогатеет, даже если ему придется жениться на всех адских чудищах сразу. Но он тоже умер, и в Друе о нем не горевали. Ее пятый и шестой мужья были чужаками, случайно оказавшимися в этих краях. Пятым ее мужем был одинокий приказчик из Риги или, как он говорил, маленького Парижа; услышав о состоятельной и смазливой вдовушке, на которой из-за каких-то диких местечковых суеверий никто не хочет жениться, он решил прибрать ее к рукам. К тому же он надеялся, что она понравится его боссу. И, в благодарность за то, что он увез ее из этой дыры, она тоже не останется… — да разве он был единственным, кто делал карьеру с помощью своей жены?

— Я знаю, милочка, что я тебе не по нраву, — сказал он, манерно вытягивая губы и поглаживая набриолиненную челку, — ну ничего, будь умницей, стерпится-слюбится.

А ее родители в очередной раз возблагодарили Создателя за то, что их угрозы и проклятия заставили Сару согласиться, и за то, что после столь долгого отсутствия женихов он все-таки смилостивился, и наконец-то их дочь, как обычно, поправила кипу и, запахнув пиджак бывшего приказчика, вышла в пустую комнату, где ее родители тихо сидели над остатками скромной, почти тайной трапезы, пока их зять копал могилу в саду.

Шестого мужа ждали долго. Он был из богатой семьи. Он приехал с приятелями провести время здесь в этой глуши на «пленэре». Он хорошо говорил по-русски и немного по-французски. Он прочитал Лермонтова и Байрона в русском переводе. Он тосковал по полной жизни. Говорил, что он фаталист. В ответ на отказ (на этот раз отказал и ее отец) он пригрозил, что отдаст ее под суд за прежние выходки. Он говорил, что связан с революционерами и охранкой. Он пришел на свадьбу уже пьяным, а его приятели держались на ногах еще хуже. Он был свободным и страстным. Он втащил Сару в спальню и бросил на кровать. От него несло перегаром. Его тело рухнуло на нее, и ей пришлось подставить руки, чтобы смягчить удар. От него пахло потом и исступлением. Сара отбросила тело на пол и зажгла свечу. И уже со свечой она вышла к его друзьям, лежащим вдоль стен. Они были слишком пьяны или слишком равнодушны, чтобы понять, что произошло; они утащили тело к себе, сказав ей, что собираются использовать его вместо подушек. Те же, кто еще могли встать, предложили Саре заменить ушедшего; но она вышла.

Седьмым ее мужем был местный меламед; она пыталась уговорить его, как и предыдущих женихов, не жениться на ней, но он тоже умер.

3

Перейти на страницу:

Все книги серии Готика

Иерусалим
Иерусалим

Эта книга написана о современном Иерусалиме (и в ней много чисто иерусалимских деталей), но все же, говоря о Городе. Денис Соболев стремится сказать, в первую очередь, нечто общее о существовании человека в современном мире.В романе семь рассказчиков (по числу глав). Каждый из них многое понимает, но многое проходит и мимо него, как и мимо любого из нас; от читателя потребуется внимательный и чуть критический взгляд. Стиль их повествований меняется в зависимости от тех форм опыта, о которых идет речь. В вертикальном плане смысл книги раскрывается на нескольких уровнях, которые можно определить как психологический, исторический, символический, культурологический и мистический. В этом смысле легко провести параллель между книгой Соболева и традиционной еврейской и христианской герменевтикой. Впрочем, смысл романа не находится ни на одном из этих уровней. Этот смысл раскрывается в их диалоге, взаимном противостоянии и неразделимости. Остальное роман должен объяснить сам.

Денис Михайлович Соболев

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза