Иерусалим

Её руки стиснулись на поводьях. Жиль пугал её. Однако отступить она уже не могла. Вновь подумав о Бодуэне, она пришпорила коня, бросив его в галоп по набережной, и ворвалась между актёров, которые, присев на корточки, пытались собрать своё имущество и спастись бегством.

Они отпрянули от Сибиллы, словно она была ещё одним врагом. Принцесса рывком развернула коня и оказалась лицом к лицу с Жилем из Керака.

   — Что ты здесь делаешь? По какому праву ты поднял оружие на этих людей?

Конь Жиля испуганно шарахнулся от неё, задирая голову. У беловолосого рыцаря в руке была плеть, которой он гонял актёров, и он замахнулся плетью на Сибиллу, словно и впрямь собирался ударить её.

Она отпрянула, и Жиль захохотал. На его длинном подбородке свежая щетина блестела, словно сбрызнутый песок.

   — Принцесса, — сказал он, — тебе не следует ездить без свиты.

Двое людей, которые были с ним, перестали избивать актёров и ждали, уставясь на неё.

Все уставились на неё. Она ощущала, как взгляды со всех сторон вонзаются в неё сотнями кинжалов; отовсюду напирала толпа, перед ней были трое рыцарей, за ней скорчились актёры. На краю толпы мелькнули какие-то всадники, но Сибилла слишком была сосредоточена на Жиле, чтобы посмотреть, кто это.

Она вперила твёрдый взгляд в Жиля и постаралась, чтобы её голос прозвучал сильно и ясно:

   — Мне не нужна свита в Аскалоне. Эти люди любят меня.

Толпа разразилась согласными воплями, и это подбодрило Сибиллу. Тонкие губы Жиля скривились в усмешке. Взгляд его спустился с лица Сибиллы на её тело, очертив его так откровенно, что принцесса почувствовала себя голой. Жиль снова поглядел в её глаза, и его усмешка стала шире.

   — Тебе здесь нечего делать, принцесса. Я доставлю тебя во дворец.

И он протянул руку к поводьям её коня.

Сибилла яростно вскрикнула и дёрнула поводья, вынудив кобылу попятиться. Жиль бросился за ней, алчно вытянув длинную руку, и принцесса взмахнула плетью и изо всей силы хлестнула его по запястью. Жиль отдёрнул руку, и тогда Сибилла, охваченная неистовым, нерассуждающим гневом, пришпорила кобылу и замахнулась снова, целя в его лицо.

Жиль отшатнулся, прикрывая лицо рукой, и, когда по ней хлестнула плеть, рыцарь ухватил её и выдернул из рук Сибиллы. Толпа, тесно окружившая их, перекрывала ей путь к бегству. Рыцарь двинулся на неё с искажённым лицом и оскаленными, как у зверя, зубами. Отшвырнув плеть; он обеими руками потянулся к Сибилле.

Но прежде, чем Жиль коснулся её, кто-то пробился через толпу и втиснул коня между принцессой и беловолосым рыцарем; по пятам за ним скакал второй всадник.

   — Прочь руки, белобрысый!

Жиль взревел, хватаясь за рукоять меча; Сибилла, теперь с двух сторон стиснутая своими нечаянными спасителями, увидела, что они тоже потянулись к оружию, и что есть силы закричала:

   — Нет! Прекратите!

И схватила за руку одного из всадников.

Жиль попятился, стремительно багровея; теперь его лицо напоминало цветом сырое мясо.

   — Она была одна на улице, совсем одна! — прокричал он. — Я выполнял долг рыцаря!

Человек, который заслонил от него Сибиллу, хладнокровно ответил:

   — Что ж, ты выполнил свой долг. А теперь убирайся.

Он повернулся к принцессе, и она увидела, что это Амальрик де Лузиньян, фаворит её матери.

Сибилла вспыхнула, в горле у неё закололо. Она не хотела, чтобы её спасали, тем более — этот человек.

   — Благодарю, сэр Амальрик, — сказала она. Краем глаза она увидела, что Жиль поспешно ретируется.

   — Принцесса, ты слишком отважна, — ответил любовник её матери, пристальным взглядом провожая удалявшегося Жиля. Сибилла взглянула на второго её спасителя, того самого, кого она схватила за руку; он был очень похож на Амальрика, с длинными светлыми волосами и быстрой улыбкой, которой сейчас он ответил на её взгляд, — но одет бедно, почти что в лохмотья.

   — Этот Жиль, — сказала она вслух, — вшивая свинья. Позор, что здесь, в окружении чужих людей и неверных, мне угрожал только человек, которого я знаю, — и к тому же христианин. — Повернувшись, Сибилла поискала взглядом египетских актёров, но они уже исчезли, даже сцену успели прихватить с собой. — Позор — то, что они сделали с этими бедными людьми.

Амальрик скрестил ладони на седельных луках. В мочке его левого уха покачивался крупный гранат. Он был одет в камзол из жёлтого атласа, расшитый зелёной нитью и с золотыми пуговками. Сибилла поняла, почему этот человек с его вечно неухоженным видом при дорогой одежде так нравится её матери.

   — Господь помогает правым, — сказал он. — Можно нам поехать с тобой? — Амальрик кивком указал на второго всадника. — Это мой младший брат Ги, он приехал со мной из Франции.

Сибилла взглянула на молодого человека, который, спешившись, поднимал с земли её плеть.

   — Добро пожаловать, мой лорд.

Брат Амальрика протянул ей плеть и стоял, снизу вверх глядя на неё.

   — Спасибо, госпожа моя. Я, конечно, пожаловал, но не могу сказать, чтобы это было к добру.

   — Ба! — воскликнул Амальрик. — Собака, так-то вежливо ты разговариваешь с принцессой? Куда ты направляешься, принцесса? Я хочу показать брату город, не поможешь ли мне?