Иерусалим: Один город, три религии

В прошлые времена, как, впрочем, и сегодня, всегда находились люди, предпочитавшие направлять религиозное рвение на почитание святынь, а не на реальную помощь ближним, что, несомненно, куда труднее. История долгого пророческого служения Исайи показывает, какие опасности таила в себе идеология, сложившаяся в тот период в Иерусалиме. В правление царя Ахаза (736–716 гг. до н. э.) Ассирия вновь набрала силу, и цари Израиля и Дамаска начали сколачивать новый союз, чтобы помешать ассирийцам, которыми тогда правил царь Тиглатпаласар III, восстановить свой контроль в регионе. Ахаз, однако, отказался примкнуть к союзу, и тогда Дамаск и Израиль двинули свои войска к югу, намереваясь осадить Иерусалим. Исайя призывал царя к стойкости, предсказывая, что сын, которого вот-вот должна родить царица, восстановит государство Давида; его назовут Эману-Эль («С нами Бог»), потому что он возвестит о наступлении века мира, когда люди снова заживут в гармонии со своим Богом. Прежде чем этот ребенок достигнет сознательного возраста, Дамаск и Израиль падут, а потому сейчас у царя нет причин впадать в панику или вступать в союзы с чужеземными правителями (Ис 7:14–16) – пусть он уповает на одного лишь Яхве.

К неудовольствию Исайи, Ахаз не рискнул последовать этому совету, а предпочел подчиниться Тиглатпаласару и стать его вассалом. Сразу же ассирийские войска вторглись в Израиль и Дамаск; значительная часть жителей захваченных земель подверглась насильственному переселению. К 733 г. до н. э. Израиль сжался до маленького города-государства с центром в Самарии и с марионеточным правителем во главе. И хотя ассирийцы не навязывали вассалам собственных верований, царь Ахаз, по-видимому, решил продемонстрировать свою верноподданнические чувства новому владыке и заменил главный алтарь всесожжения во внутреннем дворе Иерусалимского храма жертвенником ассирийского типа. Это дало толчок к новому расцвету в Иудее языческих культов с поклонением солнцу, луне и созвездиям, которое начало распространяться в ту пору и в других областях Ближнего Востока.

Хотя пророк Исайя не особо жаловал слабохарактерного Ахаза, тому все же удалось сохранить целостность Иудеи. Чего, к сожалению, нельзя сказать о его сыне Езекии (Хизкияху), которому Исайя прочил стать «Эману-Элем». Езекия взошел на иудейский престол около 716 г. до н. э. и, как одобрительно сообщает Девтерономист, служил одному лишь Яхве. Он запретил обряды на «высотах», сверг мацевот, уничтожил медного змея, который стоял в Хехале Иерусалимского Храма. По словам Хрониста, активная роль в этом реформаторском движении принадлежала жрецам – именно они выбрасывали из Храма принадлежности прокравшихся туда чужеземных культов. Хронист рассказывает также, что Езекия призвал народы Иудеи и Израиля собраться в Храме Соломона и совершить там пасхальное жертвоприношение – до того каждый совершал его у себя дома (2 Пар 29, 30). Впрочем, это вряд ли соответствует действительности, поскольку Пасху начали праздновать в Храме лишь с конца VI в. до н. э., – скорее всего, Хронист перенес на царствование Езекии, которому искренне симпатизировал, обычай своего времени. В действительности неясно, чего хотел добиться царь своей религиозной реформой, – долговременных последствий она, похоже, не имела. Возможно, Езекия старался отмежеваться от политики соединения культов, проводившейся его отцом, и предпринять первые шаги по освобождению от ассирийской гегемонии. Эпизод с призывом в Иерусалим народа Израиля может указывать на то, что Езекия мечтал возродить Объединенное царство, как предсказывал Исайя. Израиль не представлял более угрозы, и иудеи наверняка несколько злорадствовали по поводу его ниспровержения. Впервые после разделения Иудея оказалась в лучшем положении, и, призывая остатки израильтян в город Давида, не намеревался ли Езекия осуществить мессианские надежды Исайи?