Иго любви

Ты хочешь спать, мой друг?

Миг молчанья. И вдруг шепот, вкрадчивый и жуткий:

Молилась ли ты на ночь, Дездемона?Дездемона (печально). Молилась, друг мой…Отелло. Может статься,Ты не покаялась в каком-нибудь грехе?Сию минуту кайся!

— вскрикивает он, и дрожь нетерпенья, и ужас перед кровью, готовой пролиться, трепещут в этом крике. Дездемона испуганно садится на постели.

Дездемона. О мой супруг, скажи, что значит это?

Он проводит рукой по глазам. Его голос смягчается.

Да, кайся поскорей… Я подожду…Я не хочу убить твоей душиБез покаянья… Боже сохрани!

Я не хочу убить твоей души.Дездемона (испуганно). Ты об убийстве говоришь?Отелло (в ужасе). Да… да…Дездемона. Спаси меня от этого, Творец!Отелло. Аминь… от всей души…

Дездемона цепляется за его руки. Льнет к нему…

Ты ведь не хочешьУбить меня, хоть так и говоришь…

Он вперяет в нее свой взор. Глаза его налились кровью. Она прижимается к стене.

О, я боюсь тебя… ты страшен…Твои глаза сверкают… Я не знаю,Чего бояться мне… Но я боюсь… дрожу…Отелло (торжественно).

 Подумай о своих грехах!Дездемона (страстно). Грехи мои — любовь к тебе!Отелло. Да… за нее ты и умрешь…Дездемона. Нет! Нет!..Не умерщвляют за любовь… Но ах!..Зачем дрожат так губы у тебя?..И все черты лица потрясеныТеперь какой-то страстию кровавой…Они ужасны…

Артистка закрывает глаза. Ей действительно страшно… Перед ней лицо убийцы. Весь дальнейший допрос о платке ее он ведет хриплым полушепотом, и слепое бешенство клокочет в его голосе. И тем же хриплым от страха полушепотом отвечает она ему, стараясь оправдаться. Они оба говорят быстро, задыхаясь… Она сползла с кровати, цепляется за его руки… Он ее злобно отталкивает.

Отелло. Платок я видел.Дездемона. Он сам его нашел… я не дарила…Пошли!.. Пусть сам признается он в этом!Отелло

. Признался он…Дездемона. В чем? В чем?Отелло. Он былС тобой в преступных связях…Дездемона. Как? В преступных?Отелло. Да…Дездемона. Он не скажет…Отелло. Да… его устаНавек закрыты. Честный ЯгоУже на то имеет приказанье…

Она рыдает, падая на подушки:

Увы! Обманут он… и я погибла…Отелло. Преступница… при мне о нем ты плачешь?

Он срывает ее с кровати и волочит по ступеням…

«Не так… не так было вчера, — мелькает в голове артистки. — Куда он тащит меня?.. Как больно рукам!.. Я закричу сейчас!..» Непосредственный отчаянный вопль срывается у нее:

О, изгони меня!.. Не умерщвляй!Отелло. Умри, развратная жена!

«Он меня задушит…» — опять мелькает мысль и отражается в разлившихся зрачках Надежды Васильевны. Так страшно склонившееся перед нею неузнаваемое лицо, с выкатившимися белками. Он доволок ее до угла, прижал к стене. У нее закружилась голова. Она чуть не забыла реплики под этим взглядом зверя:

Убей поутру… Дай мне ночь прожить!Отелло. Нет… если ты…Дездемона. Ах… только полчаса!Отелло. Все кончено… пора!..

Страшный шепот холодом проник в душу зрителя. Лепет ее, мольбы, ее ужас — все это правда, а не искусство. Хрипло срывается ее шепот:

Дай помолиться…Отелло. Нет, поздно уж… —

звучит беспощадный ответ.

Он сдавил ее горло.

Она лишилась чувств [10].