Игра Эндера. Глашатай Мертвых

Глубоко сожалею о том, что не смог выполнить ваш запрос о представлении более детальной информации о ритуалах ухаживания и брачных церемониях аборигенов Лузитании. Должно быть, это обстоятельство причиняет вам невообразимые страдания, иначе вы не стали бы обращаться в Ксенологическое общество с просьбой сделать мне выговор за отказ сотрудничать с вашими исследователями.

Когда так называемые ксенологи выражают недовольство тем, что я не получаю нужных данных в процессе наблюдения за пекениньос, я, как правило, настоятельно рекомендую им перечитать закон, накладывающий на меня всевозможные ограничения. Мне разрешено брать с собой на полевые работы только одного ассистента; мне не разрешается задавать вопросы, могущие раскрыть задачи наших исследований, дабы пекениньос не пытались подражать нам; мне запрещено делиться информацией в расчете вызвать их на ответную реакцию; я не могу находиться с ними более четырех часов в день; я не могу пользоваться в их присутствии продуктами нашей технологии, кроме одежды, включая фотоаппарат, магнитофон, компьютер, мне даже запрещается писать фабричной ручкой на фабричной бумаге; я не могу наблюдать за ними в естественных условиях, то есть без их ведома.

Короче говоря, я не могу ничего сообщить о том, как пекениньос размножаются, потому что они предпочитают не делать этого у меня на глазах.

Конечно же, наши исследования неполноценны! Конечно же, наши выводы, касающиеся свинок, абсурдны! Если бы нам пришлось изучать ваш университет в условиях такой же жесткой регламентации, как и на Лузитании, то мы, вне всякого сомнения, пришли бы к выводу, что люди не размножаются, не образуют семейных групп и посвящают всю свою жизнь задаче воспитания взрослых профессоров из зародышей-студентов. Мы могли бы также предположить, что профессора обладают значительной властью в человеческом обществе. Компетентное исследование быстро обнаружило бы ущербность подобных заключений — однако в случае со свинками не допускается возможность не только компетентного, но и сколько-нибудь вдумчивого и методичного подхода к их изучению.

Антропология никогда не была точной наукой; наблюдатель и наблюдаемый принадлежат к разным культурам. Но это все же естественные ограничения, присущие самой науке. Нам же, а значит, и вам мешают именно искусственные ограничения. При современных темпах исследований мы могли бы с таким же успехом отпечатать анкеты, раздать их пекениньос и ждать, когда они сдадут нам свои сочинения.

— Жоао Фигейра Альварес, Ответ Пьетро Гуаттанини, Сицилийский университет, Миано Кампус, Этрурия

(опубликовано посмертно), «Ксенологические исследования», 22:4:49:193