Игра Эндера. Глашатай Мертвых

— Полковник Грэфф, до сих пор во время игры команды находились в одинаковых условиях. Звезды располагались либо симметрично, либо по случайному закону. Мы всегда старались быть справедливыми.

— Справедливость — это просто великолепно, майор Андерсон. Но она не имеет никакого отношения к войне.

— Игра окажется под угрозой. Борьба команд за высокие места в турнирной таблице потеряет всякий смысл.

— Увы.

— Для создания новых боевых залов и моделирования возможных игровых ситуаций потребуются месяцы или даже годы.

— Именно поэтому я обращаюсь к вам уже сейчас. Начните. Разбудите свою фантазию. Подумайте о любом самом невероятном, самом несправедливом расположении звезд. Рассмотрите другие возможности, позволяющие поставить команды в неравные условия: позднее оповещение, разная сила армий. Затем проанализируйте все ситуации и определите, какие из них труднее, а какие легче. Требуется разумно составленная последовательность. Мы хотим, чтобы он прошел ее до конца.

— И когда вы планируете сделать его командиром? В восемь?

— Конечно нет. Я еще не собрал его армию.

— О, значит и здесь вы займетесь подтасовкой?

— Вы слишком близко стоите к игре, Андерсон. Вы забываете, что это всего лишь способ подготовки.

— Это еще и самоутверждение, и смысл, и признание другими. Все, что делает этих детей такими, какие они есть, дает именно эта игра. Когда станет известно, что условия игры могут быть жульническими, подтасованными в чью-то пользу, то это полностью развалит школу. Я говорю это, нисколько не преувеличивая.

— Знаю.

— Я надеюсь, что Эндер Виггин действительно тот самый, потому что вы на долгое время сделаете малоэффективными наши методы обучения.

— Если Эндер не тот, если его военный гений достигнет своей вершины не в то время, когда наши эскадры подойдут к мирам чужаков, то тогда эффективность нашей подготовки не будет иметь никакого значения.

— Надеюсь, что вы простите меня, полковник Грэфф, но я считаю, что должен доложить Стратегу и Гегемону о вашем приказе и о своем мнении на этот счет.

— А почему не нашему дорогому Полемарху?

— Все знают, что он у вас в кармане.

— Сколько враждебности, майор Андерсон. А я-то думал, что мы были друзьями.

— Мы и есть. И я думаю, что вы, возможно, не ошибаетесь насчет Эндера. Я просто считаю, что вы не вправе один решать судьбу всего мира.

— Я никогда не допускал мысли даже о том, что вправе решать судьбу Эндера Виггина.

— Значит, вы не будете против, если я извещу тех, кого назвал?

— Конечно буду, ты, неугомонный осел. Такой вопрос должны решать люди, которые знают, что делают, а вовсе не испуганные политиканы, которые сидят на своих местах только потому, что хорошо знают политическую кухню стран откуда пришли.

— Но вы понимаете, почему я настаиваю на этом?

— Потому что ты такой недалекий, незрелый, бюрократический прохвост, что думаешь о необходимости прикрыть свою задницу на случай неудачи. Но в случае неудачи все мы станем жратвой для чужаков. Так что верь мне сейчас, Андерсон, и не сваливай на мою голову всю эту чертову Гегемонию. То, чем я занимаюсь, достаточно тяжело делать и без них.

— А, так вам не нравится, когда все против вас? Вы можете создавать такие условия для Эндера, но не можете преодолевать их сами?

— Эндер Виггин в десять раз умнее и сильнее меня. То, что я делаю для него, высвободит его гений. Если бы мне пришлось преодолевать это самому, то я был бы раздавлен. Майор Андерсон, я знаю, что ломаю игру, и я знаю, что вы любите ее больше, чем любой из играющих в нее мальчишек. Если хотите, вы можете ненавидеть меня, но прошу вас, не мешайте мне.

— Я оставляю за собой право в любой момент связаться с Гегемонией и Стратегическим Управлением. Пока же делайте то, что считаете необходимым.

— Премного благодарен.