Игра Мастера и Охотницы. Кодекс Мастера и Охотницы

Я: Почему с ним такой контакт, а с другими не было?

Аня: У него ОЧЕНЬ большой черный сосуд, а я его заполняла, несознательно. После тренингов я перестала бояться давать негатив и сильный позитив. Самый для меня жесткий и необычный момент был – когда он прочитал мой дневник. О тренингах, о всех мужчинах, о каждом свидании, как я ему изменяла, с фамилиями, датами, эмоциями. Фразы типа «О, Косяков… его губы, запах… шейка, плечики, щиколотки… когда же он дойдет до губ…», «О, Чернов, я бы хотела жить для него, рожать для него».

Был такой скандал, что я думала, я умру. Он засовывал меня в шкаф, кричал, угрожал, выл, рыдал.

Он после прочтения моего дневника писал тогда и Чернову, и Мише: «Я, Лисичкин Дмитрий, молодой человек Ани с сентября, есть подозрение, что Аня ведет двойную игру!»

Но Миша и Чернов позвонили мне сразу и спросили, что писать.

Я ответила: отрицайте.

Когда я у него была, мы пытались заниматься сексом, он опять вспомнил про дневник. Начался скандал с ним, я хотела уйти, у него была истерика, и он решил связать меня голую и запихнуть меня в шкаф, чтобы я не ушла от него.

Он с бешеными глазами начал связывать и запихнул меня, пытался закрыть, но я успела развязаться, и когда он отошел, я высвободилась, оделась и сбежала от него. Я к нему больше никогда не вернусь. У меня к нему страсть, но я хочу жить!

Я: О-о-о, да!!! Класс! Эмоции! Жизнь!

Я понимал, что он ощущает, так как я читал ее дневник и все это чувствовал сам. Ревность к ним, с одной стороны, и, с другой стороны, гордость за нее, за то, как она искусно использует то, чему я ее научил…