Игра на выживание (СИ)

— Ему делали операцию в Китае, там она стоит намного дешевле! И качество точно такое же, понимаешь! Только там запись за несколько месяцев, а ещё предоплата, на эту клинику самому выйти сложно, только через знакомых. И он помог, представляешь?! Вот так просто помог!

Она пищала и визжала, пока в моей голове крутились шестерёнки. Клиника через знакомых? С предоплатой и нулевыми гарантиями?

— Сколько ты отдала? — прохрипела я внезапно севшим голосом.

В горле застрял комок размером с апельсин, стало сложно глотать, а на глаза наворачивались слёзы. Мысленно умоляла: “Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, только не это!”

— Мы заплатили миллион, — с гордостью заявила мать и показала какую-то странную бумажку. Обычный лист формата А4 с табличкой, похожий на кассовый чек.

По спине пробежали мурашки.

Миллион. Целый миллион!

Не в силах сдержать эмоции, положила трубку и тупо посмотрела на экран телефона.

Не меньше года работы — вот что она отдала. Упорной и кропотливой. С каждой секундой осознания по телу разливалась не кровь, а лава. Прожигала, заставляла гореть, сгибаться пополам на холодном полу и не думать ни о чём, кроме как об упущенных возможностях для Вали.

Со всей злостью швырнула разрывающийся от входящего звонка смартфон в стену и позорно разревелась. Кричала, била кулаками по стене около окна и не пыталась сдержать слёзы.

Ни к чему. Всё равно никто не увидит. Плевать на макияж и покрасневшие глаза. Разве после такой новости может стать хуже? Вот я и отпустила себя. Забилась в угол и обессиленно молотила по отвратительного бледно-зелёного цвета оштукатуренной стене.

Сколько бы не щипала себя, не могла проснуться. Потому что это был чёртов сон, но не реальность! Я отказывалась верить в такую действительность. Нет, нет и ещё раз нет.

Тёплая крепкая ладонь перехватила мою руку и остановила на пути к стене, сжав запястье. От страха сжалась и икнула, попутно хлюпнув носом. Перевела взгляд по рукаву чёрного смокинга, вверх по рубашке, к шее, лёгкой тёмной щетине и ярким от света солнца глазам. Их я бы узнала из миллиарда других.

Никита Алексеевич неотрывно смотрел на меня и не двигался. Словно боялся спугнуть. Я лишь хлопала ресницами, слипшимися от слёз, и пыталась сфокусироваться на мужчине. Потому что он был другой. Выглядел иначе? Более празднично. И на лице… я не поняла, но на его спокойном лице отобразилась странная эмоция. Страх? Ужас? Скорбь? Нечто новое и неизведанное.

— Сейчас ты успокоишься и всё мне расскажешь, хорошо?

Вместо ответа разрыдалась заново, не в силах остановить льющиеся водопадом слёзы. Шеф аккуратно подтянул меня в свои объятия и крепко сжал, хоть я и пыталась противиться, брыкаться и остановить его. Мне не требовалась помощь от этого идиота. Не тогда, когда я была в одном шаге от того, чтоб принять её.

Он выстоял. Не обратил внимание на мои мычания, бодания и проклятья. Гладил по спине и утешающе бормотал какие-то глупости.

Именно тогда на полу офисной кухни я поняла, что влипла по самые уши.

Глава 24

Никита Алексеевич всегда добивался своего. Будь то сделка с крупным инвестором, выгодные условия от поставщика материалов или информация, которую ему не спешили разглашать. Ухищрениями, шантажом, подкупом, лестью, угрозами — в ход у него шли любые методы. И я знала, что в таком эмоционально разбитом состоянии выложу ему всё. Иначе и быть не могло.

— Тише-тише, не плачь, — бормотал он. Я не заметила, в какой момент мы перешли на "ты". Да и шеф словно забыл про обиду и недельное избежание встреч со мной.

Он сжимал меня в объятиях так сильно, что ребра едва не трещали от боли. Но я молчала. Тихо всхлипытывала, давила истерику и думала только о том, как же спокойно в этих сильных руках, как хорошо прижиматься к мужской груди щекой и чувствовать защиту. Впервые за долгое время я дала слабину и позволила себе ненадолго отпустить вечный контроль.

Одна его ладонь гладила меня по спине в районе поясницы, плавала там мелкими кругами и успокаивала. Вторая разместилась чуть ниже плеча и крепко прижимала моё опустошенное тело к подтянутому мужскому торсу.

Слова были не нужны. И всё же Люцифер ждал хоть каких-то объяснений. А мне внезапно захотелось выговориться, выплеснуть все негативные эмоции, освободиться. Потому что бремя проблем давило так сильно, что в ушах стучала кровь и готова была политься из ушей.

Никита Алексеевич убаюкивал меня, как младенца, в какой-то момент даже начал напевать. И мне жутко нравилось слушать его хрипловатый голос, не попадающий ни в одну ноту. Очень фальшиво. И до разрыва сердца мило.

Постепенно мужчина затих, перестал качаться из стороны в сторону, когда почувствовал, что моя истерика остановилась. Мокрые из-за слёз щёки высохли, глаза покраснели и неприятно покалывали, руки перестали дрожать.

— Легче? — едва слышно прошептал босс и выгнулся, чтоб заглянуть мне в лицо.