Игра на зыбучем песке

– Пожалуйста… – просипела я, протягивая ей направление. – Я улетаю… через десять минут.

Надо мной провели рукой, мелькнуло неизвестное заклинание, и картинка перед глазами перестала пульсировать.

– Благодарю!

– Прошу. Проходите, раздевайтесь.

Секунду я колебалась, но тут же вспомнила темную морду Тарэзэса. Чур меня! Скинув пальто, смело вошла в процедурный кабинет.

И вышла через пять минут. Направление мне вернули с подписью и положенными штампами, выдали таблетку и стакан воды. Как противно, грань! Металлический холод все еще жег изнутри, отмыться бы, залезть под душ и тереть себя жесткой мочалкой. Зато теперь я в безопасности! В дерьмовой безопасности.

Часы показывали два двадцать пять пополудни. Подземные коридоры петляли, уводили меня из пассажирской башни. На каждой развилке висели указатели, и я легко ориентировалась в темном лабиринте, освещенном дежурными фонарями.

Впереди уже виднелась арка, ведущая на улицу, под дождь, сверху висела табличка «Секция Института артефактологии».

У контрольного пункта – калитки, охраняемой гвардейцами, – стояли двое: Зоуи Тин в дождевике и Фрэнки с нашими чемоданами.

Из-под крыши я вышла на скромную площадку у подножия высокой железной мачты. Рядом с ней под навесом парил «Пилигрим», его оплетали десятки тросов, крепко натянутых и закрепленных в специальных держателях на земле. Пробравшись сквозь этот лес из цепей и канатов, я поприветствовала магиню полета.

– Мисс Тин.

– Леди Келерой, добро пожаловать! – засветилась радушием девица.

Мы пожали друг другу руки, я протянула ей документы и подозрительно уставилась на мявшегося рядом смущенного братца. В руках он теребил пластину билета с собственным портретом и бросал благоговейные взгляды на нашего пилота.

Внимательно изучив мое командировочное и справку, Зоуи кивнула гвардейцу:

– Пропускайте.

Мы погрузились в подъемник, не такой красивый, как в пассажирской башне, а обычный – открытый, продуваемый промозглым ветром, скрипучий и дергающийся. Я наблюдала, как плывут мимо железные балки, сетки, как внизу остается поле, казавшееся большой грязной лужей, а по нему снуют многочисленные механики в серых робах.

– Да… с погодой сегодня не повезло, – протянула магиня. – Но у меня на родине считается, что дождь в дальнюю дорогу – к счастью.

Неужели я дурно слежу за собственной мимикой? Тин посчитала необходимым ободрить меня, но у нее не получилось.

Внезапно весь мой запал иссяк. Я бежала, бежала и наконец прибежала. Мы успели, сделали это. Я сделала! Я молодец! Как всегда! Хайдер проваляется в отключке не меньше суток, надеюсь, с ним все будет в порядке, лорд Грейдеринс заподозрит неладное лишь утром в понедельник, а еще у меня осталось много денег, гораздо больше, чем я получила за все время работы в институте.

– Уверена, вы знаете, о чем говорите, – взглянула я в карие глаза. Показалось или в них мелькнула жалость?

Жалость я ненавидела.

Лифт остановился, Зоуи шагнула на стыковочную площадку первой, за ней Фрэнк. Непривычно и волнительно находиться так высоко над землей, когда вокруг воет ветер, хлещет дождь, и можно в любой момент поскользнуться и свалиться с башни. Ух! Я специально прошла по самому краю пандуса, целительный адреналин – вот что ободряет меня лучше всего.

– Добро пожаловать на борт! – раздался рядом бодрый мужской голос.

Бертран Тодора – еще один пилот института и, очевидно, любовник Тин встретил нас на палубе. Я видела его всего пару раз в приемной в таком же серебристом комбинезоне с нашивками на груди и плечах, кучей браслетов связи на руках и статусных колец на пальцах. Наверное, он был ветераном войны с десятком допусков и огромным потенциалом, но внешне ничего примечательного я не заметила. Обычный худощавый мужчина с копной мышиного цвета волос и реденькой бороденкой.

– Каюты два и четыре свободны. Советую переждать отлет там, нас сейчас и так окончательно промочит до самого трюма!

Пилот еще не успел договорить, а мой Фрэнки потопал в указанном направлении. Паршивец даже не поздоровался, не посмотрел в сторону нашего капитана. Сгорбившись, опустив голову, он стремился поскорее убраться с палубы.

– Все в порядке? – поинтересовалась Тин, провожая взором моего невоспитанного и бестактного братца.

– В полном. Фрэнк никогда не летал и, видно, переживает. К тому же новость о переезде оказалась слишком неожиданной для него, наверное, заскучал уже.

– Понимаю, – кивнула она. – Располагайтесь, пожалуйста. Если хотите следить за отправлением, в кубрике есть балкон.

Магический треск агрегатов нарастал – сверху с баллона посыпались искры, крылья уже начали растягивать полотна из странных пластинок, пол под ногами задрожал.

Чтобы не отвлекать пилотов, я отправилась за горе-братцем. В кубрике было очень тесно, удивительно, как Фрэнки протиснулся здесь со своим животом. Узкий коридор действительно упирался в балкон. Сквозь панорамные окна с частой раскладкой лился тусклый свет, ручейки дождя причудливым образом искажали реальность за бортом.

Я прильнула к стеклу и только тогда осознала. Наконец я осознала, что произошло!