Игра случая

Учительница Мария Ивановна Кожемяко неизменно служила объектом острых шуток не только со стороны своих подопечных, но и со стороны «предателей» — коллег по цеху.

«Вот взять бы и запихнуть эту стеснительность! Да хотя бы сюда, в печку! Гореть синим пламенем! О, тогда бы я не заскучала, поела бы как следует — вон, сколько всего старуха наготовила! Вела бы умные беседы с людьми, может, попробовала бы и настоечки…» — Мария вздохнула.

— Глоточек? — приятный негромкий голос почти не напугал ее.

— Э-э-э…

— Смотрю, вы скучаете? Мне тоже не очень весело. Ну, за здоровье!

Неожиданно для себя самой Мария залпом выпила из маленькой рюмки оказавшуюся весьма приятной на вкус настойку. Будь, что будет!

— Вас как зовут?

— Мария. Мария Ивановна.

— А меня Вадим. Сижу и гадаю, Вы, случайно, не учительница? Очень напомнили мне мою первую классную. Не знаю, типаж такой, наверное.

— Да, я учитель. Преподаю русский и литературу. Очень люблю свою работу, у нас чудесный коллектив, дружный. А дети просто замечательные. Маленькие гении! Как же я их всех люблю! Люблю… сесть так, знаете, вечерком, плеснуть себе рюмочку коньячку, включить видео…

— Видео?

— Да! Видео! Эротика там, а то и похлестче! «Не порно, но задорно!» Ха-ха-ха!!! — Мария заливалась громким смехом. Быстрым движением она стянула резинку с хвоста и резко взлохматила волосы. — Да! А знаешь, что я потом делаю? Смотри!

Вскочив на лавку, она шагнула на стол, отбросив носком туфли тарелку. «Отпустите меня в Гималаи!» — запела неожиданно низким, хриплым голосом. Голова учительницы запрокинулась, руки летали по извивающемуся в такт песне телу. «Отпустите меня насовсем!» — бедра Марии описывали замысловатые восьмерки, юбка поползла вверх.

— Ты меня не буди! — велела Мария кому-то на потолке.

Прохрипев финальный аккорд очередного шедевра из репертуара Распутиной, она открыла глаза. Со стола на нее смотрела видеокамера.

— О-о-о, приве-е-ет! Это я, звезда Ютуба, Маша Кожемяша! Ха-ха-ха! Маша, да не ваша! Или ваша? А вот кому кусок комиссарского тела? Дай микрофон! Что, нет? Тогда давай камеру!

Не успел Вадим сообразить, что к чему, как Мария схватила со стола камеру Макса и навела на себя:

— Ой, непросто жить, не просто жить бедным девушкам без денег! — пела она. — А дружок мой, как бревно, лежит в этот синий понедельник!

Голова Марии раскачивалась в такт песне, ноги без устали отплясывали на столе между тарелок с остатками угощений. Вадим попробовал было вызволить камеру из рук Марии, но куда там! Едва не получив носком туфли в глаз, он оставил попытки и ждал, пока поток ее энергии сойдет на нет.

И точно. Движения учительницы становились все медленнее и, наконец, прекратились. Мария обвела глазами избу и у своих ног заметила Вадима. Он протянул ей руку и помог спуститься вниз, бережно поддерживая под локоть.

Растрепанная учительница без сил опустилась на лавку и тихонько запела:

— Ты меня обним-и-и-и, приласка-а-а-ай…

Глава 6. Маски сорваны

В избе творилось что-то невообразимое. Туристы наперебой выкрикивали все, что они думали друг о друге. Никто не заметил, как разгневанная Софья выбежала наружу, хлопнув дверью.

Пьер сидел на лавке, обхватив голову руками: «Профессор Багревский в доме престарелых!»

Иван Дмитриевич принадлежал к тому редкому типу интеллигентов, в ком красота и благородство сочетались с беззащитностью. Он казался не от мира сего, его хотелось опекать и оберегать от опасностей жизни, как редкий экспонат. Такой невероятный, талантливый человек! Как могло случиться такое? И красавица, очаровавшая его с первого взгляда, вдруг оказалась злодейкой!

Пьер вскочил и кинулся вслед за Софьей. Нашел ее за избой, трясущуюся от гнева. Схватил за плечи.

— Где он? Где Иван Дмитриевич? Говори! Адрес!

— Отстань от меня, псих ненормальный! Мне дела нет до него! Я жить хочу! Я любить хочу!

— Да такие люди рождаются один на миллион! Да ты должна…

— Да пошел ты! Я ничего никому не должна!

***

Только один человек из всей этой компании вел себя спокойно — тихая и неприметная Раиса. Когда действие настойки ослабло, она ощутила непреодолимое желание уйти, спрятаться от всей этой буйной толпы.

Нетвердой походкой перешла в соседнюю комнату и обнаружила там в дальнем углу комнаты на маленьком стульчике плюшевого медвежонка. Он был грязный, лохматый и без одной задней лапы. Однако лучшего собеседника Раисе сейчас все равно было не найти.

Она взяла его на руки и неуклюже села на детский стульчик. Слезы хлынули так неожиданно, что она — кассир супермаркета с многолетним стажем и стальными нервами, как она считала, — в первый момент растерялась и испугалась.

— Ты тоже грустишь? — обратилась то ли к себе, то ли к плюшевому собеседнику.

Медвежонок молча смотрел поверх ее головы черными пластиковыми глазами.

— И мне не до смеха. Давно хотела отправиться в путешествие. Чтобы экстрим, драйв, свобода! Даже в «Пятерочку» кассиром устроилась, чтобы первой узнавать об акциях от производителя.

Раиса мечтательно вздохнула.