Игра со Зверем

— Ты сказал, что спешить некуда.

Демон закатил глаза к потолку, а потом, бросив презрительный взгляд на Хозяина нииды, ответил:

— Оракул, мне нужно сместить наследника Мактиана, чтобы возглавить квард. А без факта измены вы бы его не отстранили. Ведь так? Я должен был перестраховаться. При всем уважении.

Предсказатель раздраженно выдохнул, но ничего не ответил, признавая правоту собеседника. В другой ситуации простой сотник не мог бы и мечтать получить бразды правления воинством Ада. Сейчас же…

Динас кивнул своим воинам и бросил одному из них что-то бледно вспыхнувшее в воздухе. Амон усмехнулся и повернулся спиной, подставляя запястья. Кожу ожгло прикосновение чужого волшебства. Теперь не вырваться. Магические оковы разорвать не удавалось никому.

Когда бывшего квардинга увели. Старик устало потер висок и перевел взгляд на Тира.

— Ты сказал, будто помимо того, чтобы возглавить войско хочешь чего-то еще. Чего именно?

— Участвовать в ритуале, — невозмутимо отозвался амбициозный предатель. — Я лишен этого права, но, принимая в расчет нынешние заслуги, оракул, сделайте небольшую уступку. А я, во избежание сомнений в моей верности, притащу девчонку обратно.

Изменник довольно улыбнулся, когда колдун кивнул. Игра шла своим чередом. И он, Тирэн, побеждал.

* * *

Натэль стояла перед зеркалом и разглядывала свое отражение. Распущенные волосы, яркие и блестящие, мягкой волной лежали на плечах. Лицо отрешенное, свет в глазах потух. Она успела принять ванну, и теперь пахла экзотическими благовониями. Красивая внешне. Мертвая внутри.

Девушка вздохнула и вышла из комнаты, в которой жила уже много месяцев. Ноги сами собой понесли по знакомой дороге. Почему нет? Ей уже все равно — возьмет он ее или откажется. В любом случае этот мужчина не отличится от остальных. Та же привычная жадность, та же обыденная похоть, но, по крайней мере, можно будет перестать думать о веснушках на его лице и огненных волосах. Фрэйно — демон, жестокий, как и все. И он не станет с ней церемониться — никто не церемонился. Никогда.

Отрывистый стук в дверь… минутное ожидание…

Грузная рабыня открыла и посмотрела вопросительно.

Суккуб растерялась, не зная, что сказать.

— Я… Мне…

— Дай ей пройти.

Демон отодвинул невольницу в сторону.

— М-м-м… Сладкий персик. Пришла все-таки?

Эти невинные слова в его устах прозвучали почему-то настолько непристойно, что девушка замерла. Но тут же взяла себя в руки. Зачем же она сюда явилась, как не за непристойностями?

— Ты же приглашал, — она, сохраняя внешнюю невозмутимость, прошла в дом.

Все, как всегда.

Вышколенная служанка закрыла дверь и демон, ухмыльнувшись, подошел вплотную к гостье. Оглядел её с головы до ног изучающим взглядом, от которого сердце у несчастной ёкнуло, ужаленное непонятным и доселе незнакомым чувством. Она не стала над ним задумываться. Она смотрела на хозяина дома. Он был все такой же рыжий. Все такой же курносый и нагловатый. Эти недели он не носил рубах, правда, сейчас на нем не было и повязок, но суккуб знала — спина до поясницы изрыта уродливыми шрамами. Они теперь останутся навсегда. Жаль. Там больше нет этих ярких солнечных веснушек…

Сделав ей знак следовать за ним, мужчина неторопливо направился в спальню и только там, наконец, обернулся и вновь принялся разглядывать искательницу приключений. Он изучал ее так же пристально и беспардонно, как она изучала его, и от этого острого прямолинейного взгляда корка льда, сковавшая сердце вертихвостки, треснула. Вместо холодной отстраненности внутри появилась щемящая неуверенность и что-то еще, совершенно незнакомое. Рабыня, которая пошла вместе с ними, теперь молча стояла рядом, только добавляя Натэли нервозности.

— Нравлюсь? — спросила заносчиво кокетка, чтобы хоть как-то скрыть свою растерянность под его пристальным взглядом.

Да что такое с ней? Когда она кого-то смущалась? Она, чего только в своей жизни не делавшая?

— Пойдет, — ответил демон, словно не замечая сарказма, и неспешно принялся распутывать завязки на её рубахе.

Синеволосая дива сегодня надела сорочку из тонкого хлопка и длинную льняную юбку. Она редко носила юбки, тем более длинные, так как не считала нужным закрывать своё тело — главную гордость и достоинство. Но сегодня почему-то хотелось прикрыться. И гордячка ни за что не призналась бы себе, будто надела юбку до пят исключительно для того, чтобы казаться милее. Зачем ей быть привлекательнее? Найди хоть одного мужика, который не захотел бы её — гибкую, стройную. Ну, кроме квардинга, конечно…

Однако даже в этой более чем скромной одежде соблазнительнице было некомфортно. Служанка, открывшая дверь, продолжала истуканом стоять рядом. И хотя толстуха смотрела в пол, гостья чувствовала себя очень неловко. Но Фрэйно, похоже, просто забыл про невольницу. А просить его её удалить Нат не решилась. Обитатели Ада не жалуют просьбы.