Игра со Зверем

Амон кинул вопросительный взгляд на сотника. Тот не спешил убирать меч, но в глазах тоже промелькнула растерянность. Связная речь, очеловеченные (гораздо более очеловеченные, чем у остальных Безымянных) черты, отзвук эмоций в голосе.

- Умеешь говорить? - спросил Тирэн, опуская оружие.

- Он пришел ко мне месяц назад, - подала голос гриянка. - Постучался, попросил еды. Он не собирался оставаться, но я настояла. Киттона в стае приговорили к смерти, потому что он не умеет впадать в боевое безумие, способен говорить и... очень отличается от соплеменников. Его черты понемногу приходят в норму - посмотрите в глаза. Они больше не красные, и кожа не землисто-серая.

- Неужели и вспышек жестокости тоже нет? - нахмурился Амон.

- Нет.

Обескураженный Тир взглянул на друга и медленно убрал меч в ножны. Демоны впервые столкнулись с подобным. За все годы охоты на Безымянных их уничтожение не подлежало сомнению.

Квардинг помнил - первые безумные великаны появились еще до проклятья. Изначально все они были гриянами - полукровками, рожденными в результате союза ангела и демона. Дети от смешанных браков рождались на протяжении тысячелетий, но внезапно грияны-мужчины подверглись необъяснимому умопомрачению. Находившее ни с того, ни с сего безумие уничтожало память и все обретенные навыки. Сумасшествие накатывало стремительно: несколько дней болезненной вялости, светобоязнь и раздражительность, а потом постепенное превращение в звероподобное существо и угасание рассудка.

Обезумевшие, как правило, покидали дома и семьи, сбегали, повинуясь животному инстинкту, и жили небольшими стаями, никого не трогая, и не привлекая к себе внимания. Их звали просто Одичалыми и не трогали, но однажды какой-то умник решил попробовать использовать здоровенных дикарей в качестве рабов на тяжелых, не требующих ума работах. Бестолковые, они долгое время не понимали, чего от них хотят, но постепенно научились-таки покладисто и послушно выполнять все, что требовалось.

И ничто не предвещало беды, пока однажды безумный раб не напал на надсмотрщика, и не цапнул того за руку. Тут-то и выяснилось, что яд, содержащийся в слюне Одичалого, способен превратить в такое же существо. К счастью, этому яду опять оказались подвержены только грияны-мужчины. Демоны от него просто умирали, не обращаясь в монстров.

Зараженных и стали называть Безымянными, поскольку они забывали свои имена, прежнюю жизнь, но, в отличие от Одичалых, становились опасными хищниками, так как сохраняли крупицы памяти, кое-какие навыки и звериную жестокость. Первыми они истребили гриянок. Их грызли попросту за то, что те оказались бесполезны в плане продолжения рода и перевоплощения в им подобных. Затем началась охота на человеческих женщин - эти-то несчастные и становились самками. Их похищали и держали в стаях. Новорожденных мальчиков растили и пестовали, девочек - убивали, так как они никогда не превращались в чудовищ.

Одним словом, опасные полукровки за короткое время превратились из досадной неприятности в огромную проблему - они быстро размножались, ловко прятались, а благодаря нечеловеческой силе и ярости - отчаянно сражались за свои стаи. Никакие попытки магического лечения не помогали - Безымянные становились только злее. Однако со временем удалось выяснить, что сделать их покорными может имянаречение. Если безумцу возвращали прежнее (полученное ещё до одичания) имя, он становился покорным. И мог быть покорным довольно долгое время. До нескольких десятилетий. Однако рано или поздно накатывала очередная волна сумасшествия, за которой следовала кровавая расправа над господином.

А потому, в очередной раз созвав совет, левхойты решили вырезать на корню всю расу Безымянных, вот только... чтобы совсем избавиться от этих пакостных чудищ, следовало уничтожить и гриянов... Дилемма!

- Ты рожденный? - Амон наклонился к мальчику, изучая безобразное лицо.

- Я не помню, - виновато сказал ребенок.

- Не рожденный, - Тирэн покачал головой. - Иначе бы помнил. Что с ним делать?

- Оставим тут, - после недолгого размышления ответил квардинг. - Уйти ему некуда, а взбесится - найдем.

- Благодарю тебя, - низко поклонилась обитательница скилы. - Я не забуду...

Демон кивнул и направился к выходу, но замер, остановленный тихими словами:

- Не обманывай себя. Это уже произошло.

Он не обернулся и не спросил, что именно. Понял, о чем говорит Древнейшая. Но не стал задумываться над словами впадающей в старческое слабоумие бабки. Поднялся наверх, и отдал приказ возвращаться в столицу.

* * *

Кэсс проспала всю ночь и половину следующего дня. Она провалилась в черную пропасть глухого забвения - без видений и прерывистых пробуждений, а, проснувшись, обнаружила, что в комнату печально заглядывает заходящее солнце. События минувшего вечера вспыхнули в памяти. Запоздалый испуг оглушил, и девушка, путаясь в широкой рубахе, пахшей её телом и чужим мужчиной, вылетела в коридор.

- Фрэйно! Риэль... - испуганно выкрикнула она, силясь по бесстрастному лицу своего охранника угадать участь ангела.