Игра со Зверем

- Ты напала на нее, - тяжелым голосом сказал квардинг. - О чем ты думала? Или в вашем мире думать не учат?

Девушка молчала. Зато ее соперница, услышав эти слова, вскинулась и зарычала:

- Убей ее! Я хочу, чтобы ты её убил!

- Ариана, она претендентка, - не отводя взгляда от Кэсс, ответил Амон. - Какая мне польза от ее смерти?

- Я выйду за тебя! Завтра же! Сегодня! Убей её!

- Это причина, - согласился он, по-прежнему глядя на рабыню.

Звериные глаза мерцали, когда Хозяин изучал рваную рану, рассекающую её лоб. Самый страшный кошмар ожил. Не видеть, не плакать. Кровь заливала лицо. Каждый вздох давался с трудом. Несчастная закрыла глаза и сжала дрожащие губы, надеясь, что за кровью будут незаметны ползущие по щекам слезы.

- То есть ты станешь моей женой сегодня же? - уточнил демон у невесты.

- Да!

- В этот раз, Кэсс, ты меня не остановишь. И пытаться не смей, - с тихой угрозой в голосе сказал квардинг. - Открой глаза. Ты должна смотреть.

Голос не слушался, поэтому ниида лишь отрицательно покачала головой.

- Открой, - жесткие пальцы больно стиснули подбородок. - Ты не представляешь, в какой я из-за тебя ярости все эти дни. Поэтому даже не думай противиться.

Сжав руки в кулаки, рабыня подчинилась - открыла глаза, и отшатнулась, увидев в зверином взгляде приговор.

- И ты не закричишь. Не упадешь. Ты будешь смотреть, - Хозяин отнял руку и повернулся к другой участнице схватки.

- Ты обратилась, - спокойно сказал он. - Обратилась, чтобы испортить и изуродовать то, что я назвал своим. Решила, что я - твой ручной зверь?

Он приближался медленно, даже не утратил человеческого облика, как и тогда, в таверне... Но невеста залилась мучнистой бледностью.

- Амон...

Кэсс, как и тогда, не успела понять, что же он сделал, ибо движение было по-змеиному стремительным. Девушка лишь увидела, как Ариана, которая наверняка могла переломить голыми руками не одного воина Ада, в ужасе отпрянула, упираясь лопатками в стену, вскинула руки, в попытке защититься, а потом повалилась на пол и кровь из разорванной шеи толчками полилась на белый мрамор.

Ничего не оставалось - только смотреть. Ниида застыла бледная, парализованная ужасом. Краем глаза она видела, что ангелы, стоявшие в толпе, отводили глаза, а демоны один за другим преклоняли колени, то ли отдавая последнюю дань уважения убитой, то ли подтверждая право квардинга на самосуд. Странно... Ведь эта дева из знати - неужели за неё не будут мстить или требовать расправы над убийцей? Кэсс, как всегда, занимали странные и посторонние мысли. О себе лучше бы подумала. Амон обернулся. Несколько шагов, и вот он стоит напротив. Покрытые кровью ладони осторожно легли на израненный лоб, исцеляя.

- Ты зверь, - почти беззвучно прошептала она.

Квардинг промолчал, подхватил ее на руки и шагнул с галереи вниз - в пустоту.

* * *

В комнате было темно. Кэсс села, зажигая масляную лампу. Ну и сны ей снятся! И все тело болит... Спала что ли так неудобно? Маленький огонек затрепетал на кончике фитиля, и девушка негромко вскрикнула, когда неверный свет выхватил из темноты рослую фигуру.

- Так о чем ты думала? - ярость в его глазах не уменьшилась, даже стала сильнее. - Ариана - тысячелетняя демоница. А ты...

- Глупая дуреха?

Она выпрыгнула из кровати, уже поняв, что случившееся не было сном.

- О чем я думала? - и в голосе обида. - О твоих руках на ней. О том, как ты...

Ниида всхлипнула. Квардинг стремительно шагнул к ней и накрыл рот ладонью.

- Не смей это говорить.

Невольница рванулась прочь, с удивлением понимая, что ее не удерживают.

- Я хочу свободы, - тихо сказала она в полумрак. - Не могу больше так.

- Нет, - в желтых глазах опять вспыхнула звериная искра. - Не отдам. Тебя. Никому.

Жёсткие пальцы стиснули плечи.

- Тебе придется. Риэль говорил, - мрачно ответила Кэсс. - У тебя нет выбора.

- Риэль... - Амон напрягся. - И что же еще говорил или делал Риэль? Как ты тут наслаждалась жизнью в мое отсутствие? Покажи.

У нее не было сил еще на одну стену, поэтому пришлось подчиниться.

Она смотрела в узкие кошачьи зрачки, разрешая демону увидеть все, что произошло. Его лицо то прояснялось, то мрачнело. Несколько раз он будто хотел что-то сказать, но замолкал. А когда в нечеловеческих глазах появилась настоящая человеческая боль, девушка не выдержала, поднялась на носки, ласково провела руками по окаменевшему лицу и даже попыталась улыбнуться. Губы дрожали, и улыбка вышла до крайности жалкой. Это стало последней каплей. Квардинг не выдержал, схватил ее, прижал к себе.