Игра теней

Наблюдая, как влажнеют ее глаза, он понял, что не ошибся. Дина была тронута. Она сразу приколола брошь к костюму, и та ярко засверкала на черном фоне. Дина посмотрела на Артема, ничего не сказав. Выдержать этот взгляд оказалось не так-то легко, потому что в нем кроме благодарности был вопрос «это конец?». Артем ясно читал его в почти черных глазах Дины. И он услышал то, к чему все равно оказался не готов:

— Спасибо. Это царский подарок. Мне очень нравится. Ты знаешь обо мне больше, чем я сама. — Дина улыбнулась и подняла изящный бокал с коньяком.

— Я рад, что ты это сказала. Давай выпьем за тебя. За то, что мы столько времени были вместе. — Тропинин едва прикоснулся к бокалу Дины.

— Мы расстаемся? — неожиданно спросила она. — Нет, это даже не вопрос. Это ощущение.

— Мы останемся деловыми партнерами, — ответил Артем.

— Ты все-таки влюбился, — с горечью выдохнула Дина. Она закрыла глаза и покачала головой. — Я знала, что это когда-нибудь произойдет.

— Дина, у меня столько благодарности к тебе, столько теплых слов, столько нежности. Ты меня спасла. Я не жалею ни об одной минуте, которую мы провели вместе. Я ненавижу себя за то, что причиняю тебе боль, но врать не в моих правилах. Я всегда был с тобой искренним. Между нами никогда не стояло недоверие. Поэтому я говорю о том, что мы больше не должны встречаться.

— Налей еще, пожалуйста, — тихо попросила Дина, прижав ладонь к груди, где была приколота брошь. Артем выполнил ее просьбу, и Золотарева медленно подняла бокал. Она смотрела на его содержимое, чуть покачивающееся и оставляющее дорожки на стенках. — Милый мой мальчик, я хочу выпить за твое счастье. Я буду только рада, если из твоих прекрасных зеленых глаз уйдет эта постоянная грусть, с которой мне не удалось совладать. Главное, чтобы твоя избранница сделала тебя счастливым. Выпьем за вас обоих. И хотя я не знаю даже ее имени, я верю, что ты делаешь правильный выбор. За вас!

Артем выпил все, что было в бокале, одним большим глотком. Он чувствовал прилив благодарности к этой удивительной женщине. Он протянул руку, и она вложила в нее свою ладонь. Тропинин прижался к ней губами, а потом поднял на Дину взгляд и прошептал:

— Спасибо тебе, спасибо.

— Тебе спасибо, — ответила Дина улыбаясь, но только она знала, чего стоило ей сохранять эту полную достоинства выдержку. Переведя дыхание, она оглянулась на танцующих. Неподалеку несколько пар покачивались в ритме ненавязчивой медленной музыки. Ее словно не существовало до этого момента. И Дина удивленно подняла брови: что-то еще происходит вокруг? Слова, произносимые за этим столиком, заглушали все остальные звуки. Но сейчас было самое время закончить разговор, не углубляясь в детали, повторения обычно звучащих в таких случаях фраз. Дина нашла самый оптимальный выход: — Давай потанцуем?

— Давай, — Тропинин поднялся из-за столика, подал Дине руку, и они прошли через большой зал. Им смотрели вслед, потому что это была действительно красивая пара, достойная восхищения.

— Как же ты хорошо танцуешь, — заметила Дина, и вдруг глаза ее снова повлажнели, но она повернула голову в сторону, чтобы Артем этого не заметил.

— Ты тоже.

— У тебя столько достоинств. Зачем одному мужчине столько?

— Чтобы любимая женщина была с ним счастлива, — Тропинин ответил первое, что пришло на ум, и тут же понял, как ранит Дину этими словами.

— Да-а, — протянула она, — и чтобы те, кто были им отвергнуты, понимали невосполнимость потери.

— Дина, прости, я не хотел причинять тебе боль.

— Не извиняйся. Мы прекрасно проведем этот вечер, этот незабываемый вечер. А потом расстанемся.

Никогда раньше я не строила иллюзий и теперь не буду. Не чувствуй себя виноватым, Артем! — она сильно сжала пальцами его плечи. — Ты подарил мне столько счастья, что больше уже не выдержать. Воспоминаний хватит надолго. Главное, чтобы мы расстались по-людски. Никаких сцен, никаких обид. Только благодарность и пожелание всего самого светлого — это от меня.

— И от меня, — снова целуя руку Дины, ответил Артем.

— Но не жди, что я откажусь от услуг твоей юридической консультации! — хитро прищурившись, заметила Золотарева.

— Надеюсь, — усмехнулся Тропинин.