Игра теней

– Прецедента ты, подруга, не создашь. Конечно, случай редкий. Дам – искательниц приключений в мире не много. Однако в Отряде служили и женщины. – Я обратился к лейтенанту: – Если ты запишешься в Отряд, присяга твоя будет искренней. Едва ты, получив приказ, поищешь у нее одобрения и утверждения, немедля вылетишь вон. И останешься один в чужой стране.

В тот день я был самоуверен как никогда! Госпожа пробормотала себе под нос какие-то совсем не подобающие для леди трах-тебедох-тебе-дох и сказала лейтенанту:

– Ступайте, обсудите это со своими людьми. Когда он покинул пределы слышимости, она спросила:

– Это означает, что нашей дружбе – конец? После того как я приму вашу чертову присягу?

– Ты полагаешь, я перестал быть другом всем остальным, когда они выбрали меня капитаном?

– Да, пожалуй. Не много я слышала разных «так точно, сэр», «никак нет, сэр» и «слушаюсь, сэр».

– Однако они выполняют то, что сказано, когда видят, что я говорю серьезно?

– Нельзя не признать.

– Разве что Одноглазый с Гоблином изредка нуждаются в уговорах. Ну, так как? Ты собираешься поступать на службу?

– А у меня есть выбор? Ублюдок ты, Костоправ…

– Конечно, есть. Возвращайся со своими людьми и продолжай быть Госпожой.

Лейтенант тем временем поговорил со своими, и идея прогулки на юг оказалась менее популярной, чем я ожидал. Большая часть отряда выстроилась лицом на север еще до того, как он кончил говорить.

Наконец он подъехал к нам с шестью людьми, пожелавшими отправиться с нами. Себя он в эту группу не включил. Очевидно, совесть подсказала ему, как избежать того, что он минуту назад полагал своей обязанностью.

Я наскоро опросил людей. Похоже, тем в самом деле было интересно идти с нами. Тогда я зачислил их в Отряд и привел к присяге, устроив из этого представление специально для Госпожи. Насколько помню, прежде ни с кем не обходились столь формально.

Шестерых я передал Масли с Ведьмаком на предмет распределения между собой. Одного же приберег для себя. Позже, когда мы узнаем, как они хотят называться, я внесу их имена в Летопись.

Госпожа пожелала и впредь называться Госпожой – все равно это на всех языках, за исключением одного, звучит совсем как имя.

А с дерева неподалеку за всем этим спектаклем наблюдала ворона…

Глава 10. Хозяева Теней

Несмотря на солнечный день и целую дюжину полукруглых окон, здесь, где собралась Тьма, было тускло.

В центре просторного зала мерцал бассейн расплавленного камня, озаряя кровавым светом четыре фигуры, покоящиеся в воздухе, в нескольких футах над полом. Обращенные лицом друг к другу, они образовывали равносторонний треугольник – одну из вершин его занимали двое. Эти двое зачастую объединялись. Были они союзниками и теперь.

Все четверо долго воевали друг с другом по одиночке – и без видимой пользы. Сейчас они заключили перемирие.

Вокруг каждого ползали, вились, плясали Тени, а посему различимы были лишь смутные, неопределенные очертания фигур. Все четверо предпочли скрыться под черными балахонами и черными масками.

Наименьший, один из двоих объединившихся, нарушил вот уже час царившую в зале тишину:

– Она идет на юг. Те, кто служат ей и до сих пор носят несмываемое клеймо ее, идут с ней; Они переплыли море. Они несут с собой могущественные талисманы. И путь их делят с ними те, кто посвятил свои судьбы черному знамени. Включая и тех из них, чьей силой глупо пренебрегать.

Один из углов треугольника презрительно хмыкнул. Другой спросил:

– А что же с тем, на севере?

– Величайший остается в безопасности. Меньший же более не лежит в Тени древа неволи. Он был воскрешен и принял новое обличье. Тоже движется на юг, но он так безумен и жаждет мести, что его не стоит опасаться. С ним справится и ребенок.

– Имеем ли мы причины опасаться, что о нашем присутствии здесь известно?

– Нет. Даже в Трого Таглиосе лишь несколько человек убеждены в нашем существовании. За Первым же Порогом мы – лишь досужие сплетни, а за Вторым о нас и не слышали. Но тот, кто сделался повелителем великих болот, может почувствовать нас. Он может заподозрить, что грядет нечто большее, чем известно ему.

– Они идут, – добавил его компаньон. – Она идет. Но их связывает неповоротливость человека и лошади. У нас есть еще год. Может быть, и больше.

В противоположном углу снова презрительно хмыкнули:

– Болота как нельзя лучше подходят для их смерти. Позаботьтесь об этом. Вы можете подавить волю их ведущего величием и ужасом моего Имени.

И поплыл прочь.

Остальным поплохело. Злость, сгустившаяся в зале, стала почти ощутима.

Уплывавший приостановился. Остальные внимательно следили за его дрейфом.

– Вы знаете, что столь беспокойно спит на моей южной границе. Я не смею ослаблять бдительности.

– Разве что ради того, чтобы нанести удар в спину одного из нас. Я заметил, что всякий раз та угроза отступала на второй план.

– У вас есть мой залог. Мое Имя. Мир не будет нарушен мною, пока живы несущие опасность с севера. Вы можете объявить меня союзником, когда руки ваши потянутся за Тенями. Я не могу, я не смею дать вам больше.

С этими словами он продолжил свое движение.