Игра в гейшу. Peek-a-boo

Не спалось – не мучительно. Нет. Это было состояние покоя, яви, без какой-либо примеси обеспокоенности. Думалось как-то рвано, компьютерным стилем. Разглядел. Прочитал – и сменил картинку. Впереди еще были какие-то новые, несколько новых дней. Несколько дней. Несколько...

Глава 62

Мама поехала катать Сонечку на пони в центр верховой езды, а мы с Иркой, уже объевшиеся гламуром и всеми прелестями «маленькой Вены в акварели» – так обозвали курортный Баден знатоки, – засели в уютном Хайригене, взяв по бокалу пахучего вина.

– Я, наверное, уйду от Олега, – сказала Ирка. – Я уже давно хотела сказать об этом.

– Кому? – уточнила я.

– Тебе.

– Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – улыбнулась я.

– Понимаешь, это, наверное, не объяснить... С тех пор как меня напугала Петелина, а потом эти... чеченцы... я будто разделилась надвое... Меня теперь две. Понимаешь?.. И одна из них всю дорогу врет другой. Успокаивает этим. Понимаешь? А та – не верит. Эта врет, врет, врет, а эта... она задумывает во мне что-то страшное...

– Что, Ирочка? – спросила я как можно мягче, понимая, что подруга говорит о проскопической, загадочной способности человека чувствовать события, которые еще не произошли, а иногда даже видеть их.

– Я не могу тебе этого сказать...

– Почему?

– Боюсь. Будто, если скажу, так это и будет.

Я потянула вино. Не глотая, подержала во рту. Вкус слегка отдавал черносливом с едва уловимой хересной горчинкой.

– Я не знаю, Ирка, но почему-то допускаю, что Олег любит тебя. По-настоящему. Ты представь такое. Представь... В мужчинах бывает. На них, как на яблоне. Одна ветка высохла, ее спилить надо. А другая, рядом, в цвету...

– Я это знаю, – закивала Ирка. – Кто ж ее, Петелину, от него отпилит?

Под рукой у нее заливистым сонечкиным смехом засмеялась Nokia. Ирка прижала мобильный к уху.

– Алло... Здравствуйте... Кто-кто?.. Лев Валерьянович Лещенко? Не может быть!.. – Иркино лицо вспыхнуло. – Я сейчас в Бадене. Нет, без ухажера. С дочкой и подругой. О-о... Здесь очень хорошо. Тепло, тепло! Розы цветут. Я слушаю вас... В «Олимпийском»?.. Ваш бенефис?.. Что?!. Как певице?!. Лев Валерьянович... Нет, нет. Я очень хочу. Для вас... Вы не представляете, как я постараюсь. Послезавтра мы вернемся в Москву. И сразу на репетицию?.. Господи. Спасибо. Я тут же вам позвоню. Я целую вас... Спасибо.

Ирка опустила мобильный, посмотрела на меня мокрыми глазами.

– Лещенко включил меня в программу своего бенефиса. Я буду петь в «Олимпийском» два романса. Один, про печаль, он хочет со мной дуэтом, а второй... я сама... Он передал мне привет от Олега.

– Вот здорово! – обрадовалась я. – Такое надо отметить. В Rosenkavalier. Ты же восходишь как звезда! Не плачь.

– Это от радости, – сказала Ирка, сморкаясь в салфетку. – Лещенко не забыл. А я думала он так... тогда.

– Человека можно определить по его способности обещать.

– Это кто? – спросила Ирка.

– Это – Ницше, – сказала я.

Глава 63

А у Леши с Машкой в то же время была своя Австрия. Вместо лыжных трасс Капруна, Кицбюэль, Майрхофена и Санкт-Антона, первоначально задуманных им, – Машка все равно на лыжах могла стоять только на асфальте, – Леша запланировал по два дня на Вену, Зальцбург и озеро Фушль.

Он буквально начинил, набил Машкину душу очарованием и красотой от увиденного, услышанного и прочувствованного в этих восхитительных городах Европы.

Дворцы, соборы, площади, замки, рестораны, клубы, картинные галереи, ночные клубы, бары, варьете и знаменитейшее казино слились в Машкиной памяти в калейдоскоп красок, звуков и ароматов.

Они слушали в Венской опере «Волшебную флейту».

В Государственном музее искусств – не хотели отходить от полотен Брейгеля, Дюрера, Тинторетто, Рубенса, Тьеполо, Веласкеса и Рембранта.

В ночном казино, у стола с рулеткой, – Машку до этого никто не приводил в подобное заведение – Леша рассказал ей про знаменитого актера Шона О’Коннери, который однажды, в трех партиях подряд выиграл более ста тысяч долларов.

– Все три раза он ставил на номер семнадцать, представляешь? – Леша развел руками. – Шанс выпадения одного и того же числа три раза подряд составляет один к 46656. Жуткое везение.

Машка, вдруг похолодев глазами, сказала Леше:

– Поставь на семнадцать. Я сейчас выиграю.

– Сколько будешь ставить? – очень спокойно спросил Леша.

– У тебя тысяча долларов есть?

– Найдется.

– Купи фишку, а поставлю я.

– На семнадцать?

– На семнадцать.

Крупье запустил шарик, и Машка, закаменев лицом, аккуратно положила тысячный кругляшек в задуманный квадрат.

Леша внимательно наблюдал за Астаховой. В нем азарта не было. Он уже давно приучил себя контролировать его, а вот Машка сейчас играла всерьез. Она ждала выигрыш. Она жаждала его. Она отдалась азарту.

Замедлился, обессиливая, рулеточный ход... и шарик со звуком – такой можно услышать только в казино – скатился и лег в помеченную цифрой семнадцать ложбинку-расщелинку.

Машка зажмурилась.

Крупье как ни в чем не бывало придвинул к ней горку из тридцати шести тысячных фишек.

– Забери их, – сказала сквозь зубы Машка, – и пойдем отсюда. Мне плохо.

А еще был Зальцбург.