Игра в кошки-мышки

– Да вот он лежит, живой вроде бы… крови нет. Даже от твари нет… блин, значит, не попал.

– Стрелок! – отчеканил с сарказмом Сверло. И смачно сплюнул.

– Да там секунда всего была, чтобы прицелиться, Сверло. Хоть спугнул… эй, да ты че?!

– Спугнул??? – невидимый с моего места Сверло буквально зашипел. – Спугнул?! Да ты сообщил всем мутантам, что мы здесь!

– Ни хрена они нам здесь не сделают. Тут стены в метр толщиной, окна маленькие, и решетки вмурованы такие, что даже танк не сразу вырвет.

– Идиот!

И опять смачный плевок.

– Ладно, приводи Жака в сознание, и все наверх, поближе к карцеру.

Прозвучал топот ног по лестнице над моей головой, потом я услышал громкие хлесткие пощечины, которыми стрелок приводил в чувство оглушенного курильщика.

– Жак, мать твою, приходи в себя! Ну же, мля, тут скоро такое начнется…

Момент, чтобы вывести из строя еще одного сектанта, был самый что ни на есть подходящий, и пока один противник возился со вторым, я выбрался из-под лестницы.

– Жак… ну, наконец-то!

Курильщик застонал и, не открывая глаз, приподнял руку, чтобы закрыться от тяжелой ладони, отвешивающей оплеухи.

Хрясь!

Рукоять моего револьвера с хрустом столкнулась с черепом второго стрелка, после чего тот мешком повалился на своего товарища, рядом с которым стоял на коленях.

Хрясь!

Уже пострадавший несколько минут назад от меня сектант вновь потерял сознание, когда я от души пнул его чуть повыше уха.

После чего метнулся к двери, распахнул ее и… через мгновение в груди у меня взорвалась граната, как мне показалось. Мощнейший удар огромной лапы отбросил меня к решетке и выбил дыхание напрочь.

– Кхр… кхр… кхр… – дышать не удавалось, молчать тоже, вот и издавал жалкий хрип.

В проходе мелькнула черная фигура, пытавшаяся втиснуться в дверной проем. Габариты твари были такие, что в дверь из всей ее туши смогли пролезть только морда и одно плечо, причем боком.

Заурчав от злости, мутант исчез в темноте, чтобы тут же рывком сорвать дверное полотно и вновь попытать удачу.

И опять у него ничего не вышло.

Пока элитник пытался добраться до меня и бесчувственных сектантов, я сумел немного очухаться и даже перевернуться сначала на бок, а потом стал на четвереньки. Слыша, как за спиной кошмарные когти царапают кирпичную кладку, я пополз прочь, в темноту коридора за решеткой.

Шум стих, когда я уперся во вторую стальную преграду, перекрывавшую коридор. Здесь калитка или дверь в этом заборе из прутьев от пола до потолка и от стены к стене была заперта на старый навесной замок.

Оглянувшись, я никого не увидел, только изуродованный дверной проем, рядом с ним горку кирпичных обломков и немного уличного пространства, освещаемого диодным светильником. Сам элитник исчез, скорее всего, отправился искать новый проход внутрь здания.

Едва сдерживая стон, я развернулся, сел на пятую точку и облокотился спиной о стену, после чего занялся своей раной.

Когти элитника разорвали разгрузку и одежду на груди, четыре автоматных магазина в кармашках разгрузки превратились в кучку мятой жести, проволоки и горсти патронов (остальные рассыпались по полу, повторяя траекторию полета и мой путь ползком сюда). Дышать было тяжело, и при каждом вдохе всю грудную клетку пробивает острая боль, на губах солоно от крови, которая течет черт знает откуда: из отбитого легкого или расквашенной физиономии.

Несколько ребер точно сломано или треснуло. М-да, с такими повреждениями мне только вдоль стеночки передвигаться. Не уверен, что смогу нормально пользоваться Даром, который еще толком не восстановился.

И мне еще сильно, просто фантастически повезло, что элитник хотел лишь подцепить меня когтистой лапой, как кошка мышку, но из-за тесноты дверного проема и толщины стены смазал удар. Вздумай прикончить сразу, его когти пробили бы меня насквозь!

Откуда-то сверху раздались заполошная стрельба и громкое урчание мутанта. Чуть позже прогремел взрыв, громкость которого приглушили толстые стены и перекрытия здания.

Пока где-то там сектанты пытались подороже продать свои жизни, я занялся собой. Скрежеща зубами, стянул остатки одежды, обнажив торс. Залепил раны ватным тампоном с лейкопластырем, потом автоматным ремнем стянул грудь как можно туже. Дышать теперь мог только частыми и мелкими «глотками», но и боль потеряла свою остроту. Эх, вот когда пригодился бы цыганский спек! Вколоть немного, чтобы убрать боль и прибавить уверенности, но сектанты забрали его вместе со всеми моими вещами. Хорошо, что я револьвер и нож держал при себе, а не в рюкзаке.

От злых мыслей о детях Стикса отвлекли громкие звуки с улицы. Только я перевел взгляд на дверь, как в нее влетел мощный топтун, который буквально рухнул сверху на оглушенных сектантов.

Кто-то из людей перед смертью успел прийти в сознание и безнадежно закричать, пока когти мутанта не разорвали ему горло.