Игра в наперстки

Сотрудники «Пегаса», судя по всему, только делали вид. В офисе осталась новая оргтехника: принтер и шредер. Ни одного компьютера не было, шкафы заполнены пустыми папками, которые даже не потрудились подписать. Гуров прошелся по помещениям и внимательно все осмотрел. Первый признак того, что офис сделан для компании-однодневки, – стены. Если нет розеток, либо они расположены неудобно, не около столов, то это первый признак того, что помещение не обустраивали как офис. Что оно не обжито. Второй признак – сетевые розетки. Для телефона и интернета. Конечно, везде сейчас есть вайфай. Но для роутера все равно нужна розетка.

– Папки пустые, столы тоже, сейфа нет. На окнах еще наклейки. Согласно договору, помещение сняли на месяц, – перечислил Крячко.

Гуров кивнул:

– Обычные мошенники. Что там с документами на компанию? Банкротство?

Станислав кинул взгляд на экран смартфона и кивнул:

– Да. Единственное, за что, я думаю, мы сможем зацепиться, – дата начала дела о банкротстве. Не было ли оно запущенно раньше, чем учредители конторы пошли к юристу и заключили с ним договор?

– Пустышка. Обычные мошенники, – предположил Гуров. Хотя… слишком уж лакомое совпадение. – Давай-ка вызовем обоих для беседы. Хочется им в глаза посмотреть и послушать, что хорошего они нам споют.

Сказано – сделано. Оба учредителя были вызваны вечером.

– Тарапунька и Штепсель, – шепнул Крячко, когда братья Раллутовы приехали в Главк. Лев сдержанно кашлянул и кивнул. Да… В самом деле, оба новоявленных банкрота мало того, что были братьями, так еще и невероятно похожи на популярных в прошлом комиков. Старший очень высокий. Такой высокий, что когда он вошел в кабинет, то пришлось пригнуться. И буквально через мгновение за ним зашел второй. Точнее, вкатился. Эдуард – старший, сразу начал клясться в любви к полиции и говорить, что они всегда готовы оказать помощь следствию, но вообще – они тут жертвы: мало того, что разорены, так еще и на такси пришлось ехать в самый разгар пробок через всю Москву. Младший, Юрий, буквально со стоном упал на кресло и тут же начал страдать. Страдал он вдохновенно. Стонал, хватался за сердце, просил воды и делал все, чтобы сразу стало понятно, кто самый несчастный в этом кабинете. При этом допрос еще не был начат.

– Так. Давайте мы с вами все-таки поговорим о деле, – прервал эту клоунаду Лев. Стас при этом откровенно наслаждался: он как раз любил, когда свидетели начинали валять дурака. Тем интереснее потом было наблюдать, как меняется их манера поведения.

– Давайте, – начал разговор Юрий. – Мы не понимаем, зачем вы нас вызвали. Мы банкроты. Мы с братом понимаем, что наши клиенты пострадали. Но у нас просто нет этих денег, у компании случился форс-мажор. Все документы есть у нашего юриста. Но если нужно, мы принесли копии.

Он тут же стал доставать из портфеля многочисленные папки и отдельные листочки. Невооруженным глазом было видно, что весь этот хаос рассчитывался на то, что у сыщиков не будет желания копаться в сотне документов, и им скажут, что не нужно никаких бумаг.

– Да, об этом вы расскажете на суде после следствия по делу о мошенничестве. Хорошо, что принесли копии бумаг. Сложите их и оставьте на столе, мы обязательно изучим, – припугнул братьев Лев. – Нас с напарником интересуют конкретно гости конвента, и кто приложил руку к тому, чтобы вы сначала предложили им свои услуги, а потом быстро ликвидировали компанию, забрав деньги.

А вот это был, пожалуй, один из самых тяжелых приемов при допросе. Самое главное – говорить спокойным, ровным и чуть скучающим голосом. Не смотреть на допрашиваемого, не повышать голос, а желательно еще и перекладывать или листать какие-нибудь бумаги на столе. Тогда подозреваемый начинает думать, что его дело уже решено, и все, что тут говорят ему сейчас, это просто формальность. И то, насколько долго он будет бороться, зависит от силы характера. У обоих братьев ее, похоже, не было. Их пробили еще до приезда в Главк. Техники предоставили их дела сыщикам, и выяснилось, что хоть ничего серьезного на братьях не висело, персонажи они были так себе. Гаденькие. После таких обычно хочется помыть руки, хотя ничего плохого вроде бы и не сделали.

Крячко, подхватив пас напарника, подошел к окну, повернулся к братьям спиной и продолжил тем же скучающим тоном, что и его друг, сделав долгий и тщательно рассчитанный глоток кофе:

– Мы знаем, что документы о банкротстве были поданы до того, как вы приняли деньги. Но ликвидировать офис в два дня… Какую сумму вам заплатили?

– Большую.

Снова разговор повел Юрий. Видимо, он был главным в их компании. А Эдик отвечал… Лев пока еще не определился, за что отвечал Эдуард. Юрий тем временем продолжил: