Игра в поддавки

Подводя к концу анализ аномальной обстановки (а она была сложной), я вел сам с собой бурную дискуссию на тему «А не помочь ли обреченным?». В самом деле, тут могли быть разные мнения.

С одной стороны, «кто людям помогает, тот тратит время зря. Хорошими делами прославиться нельзя…». Эту песню любил напевать небезызвестный Боров, бармен бандитского бара. И иногда я, ваш Комбат, с пафосом песни был на сто процентов согласен, хотя лично Боров и был мне отвратителен. Вот помогу я им. А дальше что? Да они и километра не пройдут, как встретят такого же псевдогиганта, и повторится вся та же история.

А с другой стороны, вот Черный Сталкер, к примеру. Он же помогает нам, сталкерам, так? Ну тогда логично, что и мы должны помогать другим сталкерам. И не сталкерам тоже. Пусть не всегда, но хотя бы изредка. В общем, получается, иногда все же надо помогать другим. Этого требует что-то важное внутри нас. Надо, да… Хотя и не хочется!

Ну а с третьей стороны, вот Трофим. Приятно, черт возьми, осознавать, что, не будь меня, и его бы, умника, не было! Тешит самолюбие.

«Мне бы знак какой-нибудь. Чтобы понять, как надо поступать в данном случае», - подумал я, перемалывая челюстями ком жевательной резинки со вкусом спелой узбекской дыни.

Не успел я додумать это пожелание до конца, как мой цепко ощупывающий каждый метр берега взгляд упал на предмет аквамаринового цвета… точнее, на укрепленный дополнительной титановой деталью угол некоего прямоугольного предмета аквамаринового цвета, который… был подозрительно похож на контейнер Рыбина! Тот самый, который я так настырно и безуспешно искал. Да и не один я, судя по видеозаписям Авеля…

Контейнер, цел-целехонек, лежал в густых зарослях мутантной череды.

Рядом с ним валялся дорожный баул с какой-то надписью на немецком.

Чуть поодаль распласталась, раскинув рукава, как крылья, мужская кожаная куртка коричневого цвета - как видно, разгоряченный погоней блондин стянул ее по дороге к воде, чтобы не стесняла движений.

Я вытянул шею, чтобы как следует рассмотреть, нанесена ли на бок аквамаринового чемодана желтая аббревиатура ОМТ (впрочем, я уже не сомневался, что это искомый контейнер).

Чтобы доискаться до истины, мне пришлось приподняться и сесть на корточки, окончательно демаскировав себя.

Омерзительные псины тут же засекли чужака и начали издавать ужасные звуки, которые лишь с большой натяжкой можно назвать лаем. Черно-серым смрадным потоком они устремились к нам с Тополем, брызгая ядовитой слюной.

Лишь псевдогигант и блондин-культурист были настолько заняты друг другом, что не проявили к новой персоне никакого интереса.

Девушка же, кажется, меня заметила. Она сказала что-то парню, но тот даже бровью не повел. Может, не услышал.

В напоенных отменной лирической печалью глазах девушки затеплилась искорка надежды. Если, конечно, я ее себе не нафантазировал - эту искорку.

Как я уже сказал, всю эту сложную и не лишенную готической живописности картину мой мозг впитывал и анализировал долгих двадцать секунд.

На двадцать первой секунде псевдогигант прыгнул с берега в воду. Однако уверенности в себе ему не хватило - все-таки тварь чего-то очень боялась. Вполне возможно, что водянки-сварщика или того жуткого «веретена», которое чуть не сцапало нас с Тополем на том же самом Янтарном озере несколько часов назад.

В общем, мутант не смог покончить с парнем в один прыжок, не долетел он самую малость. Его удар пришелся по воздуху перед горлом противника.

Я открыл огонь псевдогиганту в спину ровно в тот момент, когда мутант был готов нанести смельчаку последний сокрушительный удар.

Тем самым я, кажется, невольно подтвердил мысль классика из школьной программы, согласно которой попутный ветер всегда начинает дуть в минуты отчаяния.

Я знал, куда стрелять. Еще бы, счет укокошенных мною псевдогигантов давно перевалил за второй десяток!

Похвастаюсь, пожалуй, еще немного - этого псевдогиганта я прикончил с рекордно малым расходом патронов.

Мутант рыкнул в последний раз, пошатнулся и рухнул в воду мордой вниз, подняв фонтаны брызг. Парня и девушку щедро окатило ледяным душем. Но что-то не видно было недовольства на их молодых красивых лицах!

- Ничего себе, - прочувствованно сказал парень, опуская нож.

Эх, хотел бы я увидеть себя глазами этого блондинистого амбала: вдруг откуда ни возьмись, в самый что ни на есть критический момент, из жухлых кустов жимолости появляется спаситель с автоматом наперевес. И этот святой Георгий враз делает то, что битых надцать минут не удавалось тебе, - укладывает монстра!

Девушка обрадованно вскрикнула и помахала мне рукой. Ее глаза увлажнились.

Эпичность картины, правда, была несколько смазана тем, что, спускаясь к ним, я пару раз едва не упал на спину - уж больно скользкой оказалась глинистая жижа склона.