Игра в правосудие

Какого черта! С чего она решила, что у этого мозгокопателя не хватит умений написать игру? Она общается с этим человеком первый раз в жизни, и вдруг такое безграничное доверие. Только потому, что он покивал головой и сделал вид, что Эмберли ему небезразлична?

– Я пойду, – девушка резко встала, едва успев подхватить с колен книги. Произнесла сдержанно и официально: – Спасибо за все. Рада была знакомству.

И почти сразу во внезапно сгустившейся тишине раздался щелчок, похожий на звук выключения кассетного диктофона. Оп-па, такие еще бывают?

Эмберли чувствовала себя так, словно босой ногой наступила на жирного таракана.

Зачем она вообще пришла сюда? Чего хотела? Книг полно в сети – поройся и найди любую. А звуки флейты Гамельнского крысолова… они… убивают.

Лишь бы Макфарлан не увязался!

Выскочив на улицу, Эмберли побежала, словно за ней гналась свора собак. Дальше, дальше, мимо щуплого паренька в надвинутом на лицо капюшоне, мимо каких-то парочек, мимо удивленных и безразличных, мимо старых и юных.

Вернувшись домой, Эмберли застала мать. Странно. Обычно в это время та уже находилась на работе. Неужели специально отпросилась, чтобы узнать, сдержала ли дочь обещание и как все прошло? Но Таня флегматично помалкивала, лишь бросала короткие взгляды.

– А ты почему еще здесь? – первой заговорила Эмберли.

– Ну-у, – загадочно протянула мать, – сегодня особый случай. – Но тут же призналась: – Буду командовать официантами на приеме в одном богатеньком доме. И думаю, это затянется до утра. Так что, видимо, сегодня тебе придется ночевать одной.

Ну все! Вид у Тани был такой, будто она собиралась ляпнуть что-то заботливо-тревожное типа: «Но ты ведь не будешь бояться?» И, чтобы не допустить подобного, Эмберли торопливо воскликнула:

– О! Круто! – Потом уточнила на всякий случай: – В смысле, что тебя наняли. Наверное, и заплатят неплохо?

Мать скромно кивнула. Но потом, видно, не выдержала:

– А как у тебя дела? – осведомилась вроде бы чисто формально, в ответ на интерес дочери, но тут же прокололась, поспешно добавив: – В школе.

– Нормально, – доложила Эмберли и не стала дожидаться новых вопросов. – К твоему хваленому психотерапевту я тоже сходила.

От снисходительных слов «твоему хваленому» мать сразу напряглась, а еще и заметно разволновалась.

– И?

– Он и правда ничего, – Эмберли постаралась не выдать себя. – Не то что наша мисс Хетчет. Можно нормально поговорить.

– Он тебе понравился? – Таня спросила с такой интонацией, словно от ответа дочери зависела если не ее жизнь, то душевное состояние точно.

И к чему такие страсти?

– Я же сказала «он ничего», – Эмберли качнула головой, поджала губы. – Вполне. – И, чтобы успокоить мать, даже добавила: – Вообще довольно приятный.

Она уже направлялась к лестнице, намереваясь подняться к себе в комнату, когда Таня ее окликнула:

– Эм!

Она развернулась.

– Что?

– Эм, – повторила мать.

Эмберли ждала продолжения, но та молчала. Только смотрела как-то странно, и выражения на ее лице стремительно менялись от решительного к растерянному.

– Ну что, ма?

Таня стиснула зубы, потом сглотнула и выдохнула:

– Знаешь, Эм. Этот Макфарлан, психотерапевт… Нейтан…

Она что, собралась перечислить все его характеристики? Ученую степень и цвет глаз, потом еще марку машины?

– Это он. Он твой отец.

28. Эмберли

Сообщив столь грандиозную новость, мать не придумала ничего лучшего, кроме как, виновато пробормотав «Ой! Мне уже пора!», поспешно смыться в неизвестном направлении. В каком там богатеньком доме она будет работать всю ночь, Таня уточнить не удосужилась, а позвонить ей за неимением телефона Эмберли не могла. Хотя очень хотелось позвонить и высказать! Много чего! Но пока в голове, сшибая друг друга, метались бесконечные: «Черт! Черт! Черт!»

– Черт! – последнее Эмберли выкрикнула уже на весь дом. А потом простонала: – О бо-же.

Это ж получается, что она практически исповедалась перед ОТЦОМ, но отнюдь не святым, а самым простым, ее собственным. Выложила ему то, что никому другому никогда не рассказывала. А мать… ааааа!

Мать, конечно, да. Как всегда – исподтишка. Не думая о последствиях. Вообще ни о чем не думая! И как она могла хорошо учиться в школе, если у нее мозги набекрень, если она, не включая их, предпочитает действовать чисто на эмоциях?

А Макфарлан? Он тоже был в курсе, потому и рассматривал с неподдельным интересом, усиленно старался впечатлить и понравиться. Ему-то Таня наверняка все рассказала. В присутствии приятного ей мужчины она сразу превращалась в половую тряпку и соглашалась на все. А Эмберли, как всегда, досталась роль пешки или подопытного кролика, с которым никто никогда не считался.

Но больше у них такой номер не пройдет – ни у Тани, ни у вновь обретенного папочки. Да и с таким раскладом вероятность того, что он может оказаться разработчиком игры, еще больше. Быть может, он давно мечтал познакомиться с родной доченькой, размышлял, что да как, – вот и подсадил на крючок, как форель. Черт!