Игра в прятки

Роман снял с руки Волкова остатки одежды и рукав, открыл пакеты ИПП, и приподнимая Вована стал плотно бинтовать, когда перевязка была закончена, Волк открыл глаза. Роман приложил палец к губам, показывая, что говорить нельзя. Вован плавно прикрыв глаза, показывая, что понял его. Потом интенсивно вдохнул через катетер и снова потерял сознание. Ромка посмотрел на время, достал из-за пазухи блокнот и карандашом записал время на листке, указал название лекарства на латыни, и воткнул эту бумажку в бинты перевязки. Теперь Волкова можно было положить на спину, что они и сделали.

Тем временем на поле боя что-то изменилось, и в тылах у бандитов послышался характерный рык двух «Браунингов», их ни с чем не перепутаешь, скорострельность у них низкая, можно даже сказать вялая. И, тем не менее, это очень грозное оружие, крупного калибра.

Друзьям стало ясно, что пришла помощь, в виде полицейских сил и итальянской поддержки.

Бандиты поняли, что попали в ловушку, и стали бросая оружие поднимать руки и вставать из за своих укрытий. Но, те из афганцев, кто слышал о ранении их Гургый хана. В живых бандитов оставлять не собирались, Поэтому по сдающимся, активно работал «Печенег», и короткими очередями стрелял РПК. Заваливая их одного за другим. Душманы сообразили, что здесь пленных брать не будут, и стали перебираться на сторону где их атаковали полицейские, что бы там снова попробовать сдаться и тем самым сохранить себе жизнь.

Через двадцать минут всё закончилось и на площадку перед домом выскочили два броневика «Ивеко», с «Браунингами» на крыше. На одном из них стоял мегафон, в который на языке пушту требовали сдачи, иначе грозились нас уничтожить.

Мишка достал из ранца портянку, и стал ей махать как белым флагом, показывая, что мы стрелять не собираемся. Потом спрыгнул с крыши и направился в сторону итальянских броневиков, все так же размахивая портянкой.

Из броневиков вышли три человека, два итальянца и один афганец и стали терпеливо ждать приближения Михаила. Тут к итальянцам пришла подмога афганский БТР-60, с которого спрыгнул Ахмед, и стал кричать.

— Не стреляйте, это мои гости, они защищали мой дом и дали возможность увести жену и детей, а также сообщить вам о нападении.

Итальянцы заметно расслабились, но пулеметчики на броневиках всё также продолжали держать на прицеле наши автомобили, в которых спарки, были задраны стволами вверх.

Мишка подошел, к ожидающим его итальянцам, и заговорил на смеси таджикского и фарси.

— Парни, нам очень нужна ваша помощь, у нас один тяжело ранен, это наш старший, его срочно надо в госпиталь.

Переводчик активно переводил итальянцам слова Михаила, и когда они поняли, в чем дело, один из них крикнул, позвав кого-то ещё. Это был их полевой врач.

Миха включив связь, сказал:

— Парни, пусть медик осмотрит его Волка. Ромка, Шакур, Батур и Назир, аккуратно спустили Вована с крыши и на куске брезента принесли его к итальянским броневикам.

Медик осмотрел его и что-то сказал своему старшему. Старший заговорил с Мишкой, и переводчик сказал, что нам повезло, у них здесь есть свой полевой госпиталь и опытные хирурги. Только надо доставить раненого в этот госпиталь. Назир побежал к «Лендкрузеру» и вывел его из капонира, подъехал к парням, разложил переднее сидение и туда поместили Вокова. Мишка обратился к итальянскому офицеру и спросил:

— Кто нас сопроводит?

Итальянец дал команду, а потом сказал, что бы машина с раненым следовала за одним из броневиков.

Один из «Ивеко» развернулся и посигналив направился за пределы площадки, Назир и Батур на «Лендкрузере» двинули за ними, остальные остались на своих местах. Предстоял долгий разговор и куча объяснений.

Михаил поблагодарил итальянского офицера и сделал приглашающий жест, мол добро пожаловать на поле брани. С БТР- 60 попрыгали афганцы в полицейской форме, и стали прочесывать кучи металлолома, в поисках убитых и раненых. А Мишку, в сопровождении «Maresciallo capo», так к нему обращались его подчиненные, и переводчика, повели к дому. Кудря посмотрел ему на погоны и очень удивился, у него на погодах было три полоски как у нашего старшего сержанта. Но это был явно офицер. И Михаил стал перебирать в памяти, скудные знания итальянского языка.

«Капо — это понятно, главнюк ихний, помню по старым фильмам, а вот Марисцелло — это кажется маршал, блин, не понятки какие-то, старший маршал получается, а погоны сержантские. Скорей всего, его звание соответствует, нашему старшему прапору». Миха, решил для себя, что если он будет обращаться к нему просто, «Офицер», то не прогадает, и не стал больше обращать на это внимания. Его волновало другое, что будет с Волковым, и не конфискуют ли их груз.