Игра за линией поля

Кардинальное и бесповоротное решение было принято в последнюю минуту. Я осознала, что не хочу связывать жизнь с актёрством в тот самый момент, когда увидела Ви и насколько тяжело это даётся. Сколько сил и энергии уходит. Кажется, она по меньшей мере десять раз выглядела похуже зомби, а тёмные круги под её глазами уже стали ежедневным спутником. В моей жизни беспорядок, но я желаю тихой гавани хоть в чём-то. Такой выбор пал на будущую специальность. Телевидение? Да. Актёрство? Нет. Телеведущая? Да. Может быть, когда-нибудь дорасту до того самого мною произнесённого: «Доброе утро, Америка» в кругу коллег.

Мечтать не вредно. Вредно не мечтать.

Я завершаю свои творения и привожу комнату в порядок, когда возвращается Лав. Она удивляется, видя преображение, но ничего не говорит, а я надеюсь, что за самоуправство никто не отшлёпает по заднице на красном ковре заведующего кампусом. И я вовсе не удивляюсь, когда не ощущаю должной усталости, поэтому крайний свободный день решаю скрасить чем-то более приятным, нежели тусовка на кровати в гордом одиночестве.

Сомкнув губы, чтобы равномерно распределить помаду, я поворачиваюсь к Лав, которая обложилась учебниками.

– Моя лучшая подруга сейчас не в городе, не хочешь развеяться?

Она поднимает голову и с сомнением таращится на меня.

– Я?

Я обвожу взглядом комнату и останавливаюсь на соседке.

– Тут больше никого нет, кроме тебя и меня, так что да, ты.

– Спасибо за приглашение, но…

– Но ближайшие несколько лет собираешься тухнуть с учебниками тут, а потом на работе и малюсенькой квартирке в Бруклине?

Её лоб рассекают морщинки, когда Лав хмурится.

– Просто это только начало года, было бы хорошо…

– Только не говори подготовиться к учёбе, – рассмеявшись, перебиваю я.

Девушка неуверенно жмёт плечами.

Да, совершенно точно могу сказать, что она собиралась провести весёлый вечер с учебниками. Кого-то это удивляет? В такие мгновения начинаю ценить лёгкость на подъём свойственный Ви. Конечно, не в её репертуаре скакать по барной стойке в короткой юбке (и не в моём тоже), сверкая всеми прелестями, но она никогда не отказывалась повеселиться.

Я перекидываю пряди через плечо, делаю несколько оборотов вокруг собственной оси и в завершение, улыбаюсь отражению. Мне нравится, что видят глаза. Самовлюбленно? Мне плевать.

Скажите чёрному корсету на объемных лямках да. Скажите брюкам с высокой посадкой да. Скажите туфлям да. Скажите красной помаде да. Что в совокупности это даёт? Выпивка за счёт подкатившего парня. И ещё одно да: я ничем не остаюсь обязанной. Он угостил, может быть, заинтересовал, мы выпили, пообщались, но на этом всё. Пока-пока, приятно познакомиться.

– Ладно, как хочешь, – я жму плечами и направляюсь к дверям.

Черта с два я останусь дома и буду готовиться. Лицом в учебники упаду завтра, а сегодня можно развеяться. Всегда должно быть время на себя и сейчас то самое время. Это же грёбаный Нью-Йорк, а не захудалый Камден.

Я выбираю бар с названием Home Sweet Home неподалёку от местной достопримечательности – Elizabeth Street.

Глаза погружаются в тёмный интерьер, стоит только переступить порог. В разных сторонах помещения с потолка свисает несколько винтажных люстр из хрусталя, проку от них практически нет. Никчёмный источник света, хотя выглядят довольно эффектно. Над столиками, подпертыми к стенам, нависают массивные абажуры настенных светильников, рассеянный красный свет бросает тени на кирпичную кладку. Складывается впечатление, что это не декоративные примочки, а самый настоящий кирпич, из которого возведено здание. Под кожей вибрирует музыка, которую за небольшим микшерным пультом крутит диджей, его ритм ловят тела присутствующих, основная масса которых сгустилась возле длинного деревянного бара у самой длинной стены напротив входа. Полки заставлены бутылками с различными этикетками, но почему-то бармены к ним не прикасаются, а вытаскивают из-под стойки. Они кружат от одного к другому, и уже спустя пару минут, толпа заметно уменьшается, разбегаясь по уголкам заведения.

Я нахожу свободное местечко, усаживая свою пятую точку на кожаную поверхность высоко стула и подзываю одного из работников жестом.

Парень возрастом двадцати пяти тут же оказывается рядом и склоняется ближе.

– Ширли Темпл, – произношу я, чтобы он услышал. К счастью, нет необходимости перекрикивать музыку так, что откажут голосовые связки.

Он посылает мне кивок и улыбку, могу предположить, что через час согласится продать бокал с алкогольным коктейлем. Чуточку терпения и флирта.

Я наблюдаю, как руки парня умело выполняют свою работу, стараясь не показывать тоску, чтобы кто-то не заглотил наживку и не причалил к моему берегу. И до некоторых пор действительно казалось, что получается, как рука, которую вытянула вперёд, согревается под теплом чужого тела.

– Привет, красотка.

Проклятие, по пути к бару удалось передумать и решить, что вечер посвящаю только себе, поэтому нуждаюсь во внимании в последнюю очередь.