Игра зеркальных отражений (СИ)

   После окончания музыкалки, мама хотела отправить меня в столицу, продолжать учиться вокалу, но тут на защиту интересов дочери встал отец. И вместе нам удалось-таки отвоевать для меня возможность быть архитектором.

   Наверно с того дня для мамы стало делом принципа сделать меня звездой, и теперь, исправно пару раз в год она как-то умудрялась вылавливать разных музыкантов и продюсеров, не пойми как заехавших в наш скромный городок, и просить их принять меня под крылышко.

   Многие, естественно, шли ей на встречу исключительно из-за крупной суммы, которую она обещала всего лишь за прослушивание, но попадались и такие, кто на самом деле находился в поиске свежих талантов. И судя по всему, сегодняшний Валерий оказался именно одним из них.

   - У вас замечательный голос, - проговорил он, глядя на меня с неподдельным восхищением.

   - Спасибо, конечно, - ответила я. - Да вот только те записи, что обычно показывает мама, были сделаны больше пяти лет назад, и с тех пор я стараюсь по возможности не приближаться к микрофону. И, как вы понимаете, без надлежащей практики моё пение давно растеряло былую красоту, - говоря всё это я старалась улыбаться ему как можно более искренно, потому что моё враньё всегда было легко отличимо от правды. Глупо получается, ложь я искренне ненавидела, но иногда, даже мне приходилось прибегать к ней... Хоть и получалось с трудом.

   Ведь, на самом деле, я всегда любила петь. И, наверно, если бы в своё время мама не заставила пойти в музыкальную школу, то сама бы попросилась туда. Но, к сожалению, а может, и к счастью, была в моём характере одна идиотская черта... Когда меня заставляли что-то делать, не учитывая хочу этого или нет, я... старалась всеми способами от этого отказаться. И теперь для меня стало своеобразным бзиком или принципом, не делать того, что хочет от меня мама.

   - Я вам не верю, - со странной улыбкой ответил обладатель пирсингов. - И почти уверен, что если сейчас попросить вас спеть, всё получиться куда лучше, чем я слышал на записи.

   Я уж было пыталась запротестовать, но тут наш разговор прервал стук маминых каблуков, и спустя пару секунд она вплыла в зал и опустила перед нами поднос с чашками, от которых исходил обворожительный аромат кофе.

   - Вижу, вы уже познакомились, - проговорила она, грациозно опускаясь в кресло напротив нас. - И мне бы очень хотелось, чтобы ты, Риночка, спела для Валеры.

   - Ни за что! - с милой улыбочкой ответила я, прокручивая в руках сосуд с чёрным напитком. - Мама, когда же ты, наконец, поймёшь, что я не певица, а архитектор. И мне куда больше нравиться проектировать дома, нежели напрягать связки перед горсткой матёрых критиков.

   - Как ты можешь такое говорить?! - воскликнула она. - У тебя же талант!

   - Нет у меня никакого таланта, - процедила я. - Нет, и никогда не было. Мама, как ты не поймёшь. Сцена не для меня. Мне там не нравиться!

   - Ты ошибаешься! - настаивала на своём моя родительница. - Ты постоянно делаешь всё мне наперекор! Ты... неблагодарная дочь!

   -Я?! - кружка с кофе со звоном опустилась на стеклянную поверхность журнального столика. - Да все твои капризы мной всегда выполнялись, мамуля, и теперь, когда я хочу, наконец, жить собственной жизнью, оказывается, что я не благодарная дочь?! Всё...

   Поднявшись с дивана, и одним взглядом извинившись перед Валерием, я спешно направилась к двери.

   - Стой! - закричала мама мне вслед. - Мы не закончили!

   - Я всё сказала, - ответила, завязывая шнурки на кедах. - И ты знала, что я поступлю именно так. Но, почему-то, всё равно позвала Валерия к нам.

   - Я всего лишь хочу для тебя лучшего будущего! - перебила она меня.

   - А я хочу сама выбирать свой путь! Прошу, пойми это!

   С этими словами, я развернулась, схватила сумку и выбежала во двор.

   С недавних пор мамин Артурчик всё-таки закончил строительство этого прекрасного особняка и вот уже три года мама жила в воплощении своей очередной мечты.

   Честно говоря, мне, как архитектору, очень нравился этот дом. Он был настолько сложным и вместе с тем, гармоничным, что никак не вписывался в стандарты окружающих коттеджей. Два этажа, огромная мансарда, часть крыши полностью стеклянная, на большом балконе второго этажа - гигантский бассейн, собственная мини студия (это мама специально для меня отстроила, думала, я соглашусь петь... наивная), и куча всяких примочек. Но больше всего мне нравилась внутренняя лестница.

   Со стороны это строение казалось очень воздушным и даже шатким, так как каждая ступенька здесь выглядела как деревянная доска, подвязанная к потолку на четырёх канатах. Да только на самом деле под внешними толстыми верёвками прятались очень прочные металлические прутья, а под досками железобетонные плитки. Хотя все пришедшие в этот дом в первый раз, сначала долго смотрели на лестницу, боясь ступить на неё. А глядя на маму, распекающую по ней на высоких каблуках, многие её подруги хватались за сердце.