Игра зеркальных отражений

— Папа ты шутишь? — воскликнул Тимур. — Я этого совершенно не помню!

— Да вам с Егором тогда по четыре года было, а Ринке около двух, — ответила Ира. — А знаешь, что мне нравилось в этих ваших играх? Вы так выматывали друг друга, что засыпали сами, даже без вечерней сказки. Да и Аринка тоже с вами вырубалась. Только всегда рядом с Тимуром спала. Говорила что Егор злой.

— Пап, это правда? — выпалила я, не веря собственным ушам.

— Ага, — кивнул Толик. — Тристан был моим старшим товарищем, мы с ним на одной стройке познакомились, и как-то сразу дружить семьями стали. Они с Ирой жили на другом конце города, поэтому встречались мы не часто, зато каждый раз продуктивно. Ты, кстати, очень любила к ним гости ходить. Всё уговаривала меня: "Папа подём к Тимулу!" а твоя мама почти всегда отказывалась.

Мы с Тимом странно переглянулись, будто говоря друг другу: "Ты хоть что-нибудь понимаешь?". Но вслух, естественно, озвучивать ничего не стали.

— Вот уж как бывает, — закончил Тристан. — А теперь вы все выросли, стали взрослыми самостоятельными людьми. И снова встретились… А ты, Рина, я слышал, теперь поёшь в группе Тимура?

— Было такое дело… — уклончиво ответила я.

— А почему "было"? — его внимательность не знала границ.

— Потому что больше я к его группе отношения не имею.

— Тимур, почему это вы разбрасываетесь такими ценными кадрами? — продолжил допрос его родитель.

— Это решение Рины, значит, пусть отвечает сама, — "умыл руки" Тим.

Ах так? Ну ладно! Сам дал мне право слова, пусть же теперь знают правду.

Стен перевёл на меня вопросительный взгляд и молча стал ждать ответа.

— Если честно, мы с Тимом очень сильно поругались. А если ещё честнее, — я снова посмотрела на Тимура, но тот продолжал делать вид, что речь идёт о ком-то другом. — Ваш сын меня обидел настолько, что мне стало слишком сложно находиться с ним на одном континенте. Если вам интересно, как именно, спрашивайте, пожалуйста, у него самого. Кстати, как я поняла, второй ваш сын тоже в курсе. Это на тот случай если первый не проговорится.

В комнате повисла напряжённая тишина. Наверно, не стоило, всё-таки, говорить всё это вот так… при всех, за праздничным столом. Но, обратного пути уже не было.

Если все присутствующие теперь смотрели на меня с нескрываемым интересом, то во взгляде Тима читалась самая настоящая ненависть.

— Толик, разрешишь воспользоваться твоим кабинетом? — спросил он моего папочку. — Нам с Риной нужно кое о чём поговорить.

Голос Тимура звучал мягко и даже доброжелательно, но в глазах разгоралось настоящее жуткое пламя.

— Конечно, — кивнул мой отец. — Я подойду через десять минут. Надеюсь, вы успеете помириться.

Я демонстративно закатила глаза, всем своим видом демонстрируя явное нежелание вообще куда-либо идти, но Тим оказался хитрее. Он тихо подошёл сзади и, протянув мне руку, галантным голосом проговорил:

— Уважаемая Арина Анатольевна, ваш родитель позволил мне украсть немного вашего времени для приватной беседы. Прошу вас, не отказывайте мне в такой маленькой просьбе.

— Что вы, сударь, как можно, — ответила я в том же тоне и, поднимаясь с места, положила руку на подставленный им локоть. А потом добавила, но уже тише: — Знаете. Мне так искренне хочется вас куда-нибудь послать… вот только, всё никак не могу выбрать подходяще направление.

— Ну, вы думайте, а пока мы с вами пройдём в кабинет вашего папеньки, и уже там сможем говорить абсолютно открыто, — отозвался Тим.

— Это ещё почему? — в этом деле явно чувствовался какой-то подвох.

— А там идеальная звукоизоляция. Хоть волком вой, всё равно никто не услышит.

И только сейчас до меня, наконец, дошло, что дело совсем не шуточное, и сейчас нам обоим предстоит довольно серьёзный разговор… а судя по моему настрою — настоящая разборка. В этот самый момент коридор закончился, и мы оказались в кабинете отца — просторной комнате, которая сейчас освещалась только электрическим камином.

Дверь захлопнулась… щёлкнул замок… и мы остались одни.

Я невольно поёжилась, только сейчас понимая, где и с кем нахожусь, но отступать было поздно.

— Хочешь поведать им всем историю наших отношений? — спокойно поинтересовался Тимур, прохаживаясь по кабинету. — Того, как легко поддалась на мою провокацию… Пустила в свою квартиру… в свою постель… и в своё сердце?

— Мне всё равно, знают они или нет! — ответила, изображая на лице полнейшее равнодушие. — Я ничего плохого не сделала. Просто, повела себя как влюблённая дура и всё. Остальное — только твои заслуги.

— А как же Галя? Мама охотно поверит, что ты и есть та самая девушка, которая разбила счастье её любимой племянницы, и довела бедную девочку до самоубийства.

— Тим… — я напряглась. — Ты же знаешь правду. Знаешь, что Галю никто не насиловал. Она сама полезла в кровать Артёма. Она сама погналась за двумя парнями, не получив в итоге ни одного. Тёма от неё отказался, Дима тоже обратно не принял, вот она и решила привлечь к себе внимание. Тимур, ты ведь умный парень… Ты же знаешь, что я не вру.