Играл на флейте гармонист

— У него нет браслета, ему в пумпель не попасть. Разве что, опять мне рискнуть и провести его.

— Да, Шурок. Ты у нас палочка-выручалочка. Мы-то с Дедой безбраслетники, ничем ему помочь не можем, — произнес странник, — на тебя одна наша надежда.

— Я сам справлюсь, — твердо сказал он, присаживаясь на матрас свободной кровати. — Я могу быть незаметным.

— Э… э, дружище, вы чуть отстали от нововведений. Теперь в пумпель без браслета не попасть. Автомат не пустит. Это сделали прошлым летом для учета привилегий. Шурок вас проведет, а сама выйдет. Получится, что один человек вошел, один и вышел. Только вам придется не на глазах у остальных, прижавшись друг к другу, пройти в вагон. А уж на выходе, там у себя, мы вам помочь ничем не сможем, там будете действовать самостоятельно.

— Это все сделано по просьбе трудящихся, — заметил старик. — Правильно сделано, а то раньше ездили, как хотели, а привилегии не учитывались, будь ты кто. А теперь все четко, все правильно, лишнее у народа не возьмешь, что ему положено отдай, — с пафосом заявил старик.

— Вот тебе, деда, все и отдали, — сказала грустно Шурок, — вот и трон у тебя за заслуги есть.

— Я не за себя говорю, — обиделся старик, — я за трудящихся говорю, вся забота о них.

В помещении наступила тишина. После «речи» старика никто не хотел говорить. Все было ясно, и спорить было не о чем. Ему очень хотелось есть и спать. Тепло разморило его, голова то и дело клонилась вниз, и он изо всех сил старался не упасть.

— О… о, пора отдыхать, — заметил странник и, обратившись к женщине, спросил:

— Ты завтра утром зайдешь к нам?

— Да, конечно, куда ж я денусь, отдыхайте, — она отнесла куртку за ширму и тихо вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Он снял о себя верхнюю влажную одежду и улегся на матрас, блаженно вытянув ноги. Щелкнул выключатель, в подвале стало темно, только от узкого маленького окошка проникал снаружи рассеянный свет ближайшего уличного фонаря.

— Хорошая, добрая женщина, — прошептал старик, — любит она тебя, Дезишка, вот и ходит, и заботится. Тебе бы с ней надо быть, а ты тут в подвале суетишься.

— А я что ей могу дать? — прохрипел странник, — скрывающегося дезертира, которого только в этом захолустье и терпят?

— Все равно, что ни говори, а люди хорошие должны быть вместе, — произнес старик утвердительно, — а как это сделать многие не знают или не решаются, условностей боятся, традиции мешают и еще что-то. Не знаю что.

Он уже совсем засыпал — сон победил голод, когда услышал последние слова старика:

— Всю жизнь чего-то ждут, терпят. Зачем? Ради чего.

Голодные пирожки

В ту осень вначале погода выдалась редкостно чудесная. Денечки стояли солнечные. Листва еще держалась на ветках. Желтизна на некоторых деревьях и кустах уже проявилась, и лес от этого казался еще более красивым, чем знойным летом.

Их с дружком отрядили часовыми на лесной дороге. Это была такая молодежная, школьная игра в войнушку, понарошке. Все одеты были в форму защитного цвета и рубашки, и брюки. Пилотки у «красных» — естественно красного цвета, у «синих» — синего. Обычно игра проводилась всей школой на природе в начале учебы, а точнее в самом начале осени.

Ему с другом поручалось следить за дорогой, чтобы противник в пилотках другого цвета не мог незамеченным проникнуть на чужую территорию. Игра началась рано, почти как первый урок в школе. Автобусами ребят и взрослых вывезли за город к лесу, часов в девять утра.

Уже прошло примерно два часа, как они наблюдали за дорогой, стало немножко скучно и чего-нибудь захотелось поесть. Но пост покидать без приказа было строго запрещено. И вот на дороге появилась грузовая машина, а в кузове полно народа — загородных жителей, в основном женщин, видимо, везли куда-то на работу. Водитель, увидев «часовых», остановил машину:

— Пацаны, что вы здесь делаете?

«Часовые», сурово насупив брови, наперебой изложили свою «миссию» здесь в лесу.

— Да, да, понятно, понятно, — прервал их водитель и продолжил вопрос: — А сколько же вам тут стоять?

— А мы точно не знаем, «командирование» наше где-то там на опушке осталось, наверное, пока «война» не кончится, — ответили «часовые».

Водитель утвердительно кивнул головой, завел двигатель и прежде чем тронуть машину дальше, высунулся из кабины и крикнул сидящим в кузове:

— Девчата! Есть чем подкормить «солдат»? Сголодались поди «часовые»-то.

— Да, конечно, есть, родной. Сейчас бросим, — послышалось в ответ из кузова.

Машина тихонько тронулась, а из кузова высунулись две упитанные женщины с бумажными кульками. Смеясь, они протянули вниз свои кульки:

— Ловите, «защитники», ловите.

«Защитники», несколько растерявшись от неожиданного подарка, как-то неловко приняли кульки, не удержав их как следует в руках — половина содержимого вывалилась на дорогу. Когда машина скрылась за поворотом, «часовые» подвели итоги «операции» по приему подарка из машины.