Читаем Игрок на все времена: Майкл Джордан и мир, который он сотворил полностью

Тогда Майкл Джордан принес своей команде 63 очка – рекорд в матчах «плей-офф». Кевин Макхейл принимал после игры душ, когда ему принесли в раздевалку листок со статистическими показателями матча. Он пробурчал что-то вроде того, что Майкл играл здорово, но, увидев показатель «63 очка», буквально остолбенел. Сам же Джордан матчем был не слишком доволен. После встречи он сообщил репортерам: «Все свои очки я охотно раздал бы товарищам по команде, лишь бы выиграли. Мне так хотелось победить!» Спустя годы его как-то спросили о бостонском матче, надеясь, что он расскажет что-то ностальгическое. Но Майкл быстро сменил тему разговора. «Тот матч не относится к моим любимым встречам, – сказал он. – Мы ведь проиграли, и от этого факта никуда не деться».

Больше всех был поражен игрой Майкла Ларри Бёрд. «По-моему, это был сам Господь Бог, принявший облик Майкла Джордана «, – сказал он спортивным журналистам.

Журналистам понравилась шутка Ларри, как и, конечно, сама игра. Кто-то, продолжив библейскую тему, сравнил Джордана с Давидом, сражающимся с множеством Голиафов. Журналистам понравилось и то, что матч проходил днем, а не вечером. Поэтому у них было достаточно времени, чтобы увековечить в завтрашних газетах небывалую сенсацию. «Он нарисовал свой шедевр на потолке баскетбольной Сикстинской капеллы, и ему даже не понадобилась для этого лестница – Майкл умеет летать» – так писал в «Чикаго Сан-Таймс» Рэй Сонс.

С игры Майкл бросал 41 раз, 22 броска оказались точными. Из 21 штрафного броска он удачно выполнил 19. Если говорить о бросках с игры, то статистика здесь такова: 13 бросков в прыжке, 7 – с ходу, на бегу, во время быстрых прорывов; один раз Майклу удалось выполнить свой коронный «слэм-данк», и один раз он подправил мяч, скатившийся было с кольца.

Бёрд, умело распознававший талант игроков и, кстати, всегда радовавшийся появлению новых звезд, первым понял: Джордан – прототип суперигрока новой формации. К мнению Ларри охотно присоединились и другие. Выдающихся спортсменов в американском профессиональном баскетболе всегда было предостаточно, таких, например, как Джулиус Ирвинг и Дэвид Томпсон, но у них были некоторые другие изъяны. Скажем, Ирвинг обладал огромной физической силой, и его проходы к корзине смотрелись с восторгом. Дэвид Томпсон отличался необыкновенной прыгучестью. Но стабильно точные броски в прыжке у того и у другого получались не всегда. А сейчас появился молодой игрок, у которого попросту нет слабых мест. Парящий прыжок, отличный дриблинг, точный бросок, умный, неожиданный пас.

Крис Форд, один из тренеров Бёрда, на том матче внимательно следил за Джорданом и позже пришел к выводу, что, несмотря на значительные различия и в манере игры этих двух баскетболистов, и в особенностях их физических данных, общего между ними все же значительно больше. Их объединяли неукротимое стремление все время совершенствовать свою игру, непременное желание стать только чемпионами – не меньше, умение повести за собой товарищей по команде, встряхнуть их как следует, прирожденное чувство победителя. И была у них еще одна общая черта, о которой подумал Форд, та, которая резко выделяла их на фоне массы чрезвычайно одаренных парней, ежегодно пополнявших ряды НБА. По прихотливым законам набора в лигу многие из них попадали в небогатые клубы, заключавшие с ними весьма скромные контракты. И вот эти ребята с трудом дожидались, когда кончатся их первые трехгодичные контракты, мечтая о том времени, когда смогут перейти в клубы посильнее и соответственно разбогатеть. Ларри и Майкл были не из таких – обоих отличала преданность клубам, куда судьба забросила их с самого начала.

«Если ты попал в клуб, замыкающий турнирную таблицу, – говорил Форд, – то учти: согласно контракту, ты несешь ответственность за команду. Ты обязан преобразить ее и привести к чемпионскому званию. Ты не просто игрок – ты еще и гражданин. Бёрд и Джордан прекрасно это понимают. Ларри всегда знал, что привести «Селтикс» к победе – это его долг перед клубом. Так же думает о своем долге перед «Буллз» и Майкл. Собственно говоря, это часть их работы, пункт их контрактов. Боюсь, что и наше время немногие придерживаются таких взглядов».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное