Игрок поневоле

Да как смеялась! Все её прежние хихоньки и короткий смех не шли ни в какое сравнение с теперешним. Раскатистый, звонкий, чарующий, дурманящий, завлекающий, сводящий с ума, лишающий всякой воли и желания делать что-то иное. Хотелось только стоять и слушать. Ну и смотреть на радостное, разрумянившееся личико…

«Урод!» – вовремя вмешался мой непокорный разум. Потом ещё пару раз прикрикнул на меня, а я в ответ – на всех остальных:

– Отставить балаган! – От моего рёва легендарный богомол резко дёрнулся в сторону, и наездник только чудом удержался на его спине. Зато представление окончилось, чарующий смех оборвался. – Эван, ты вначале обязан доложить: кто эти гули? С какой стати они за тобой гнались? И сколько их вообще?

Академик кривился, недовольный вынужденной остановкой, но ответил тоном покладистым, миролюбивым:

– Только двое, больше нет. Я бы, может, и сам их успокоил, но не успел для себя нормального оружия подобрать. А потом и Ажара отыскал. Пока его призвал, пока раны стал осматривать… Ну и срочно средства целительские понадобились. А денег-то я тоже подобрать за прилавками не успел. Так и ввалился в лавку одного из лучших целителей города. Там потребовал от парочки гномов оказать срочную помощь легендарному тотему Ихреза. Они-то её оказали, но сразу и плату потребовали. На мои обещания вскоре принести вызвали этих туповатых гулей. Ну а мы с Ажаром не стали ждать развития событий и поспешили к вам. А вы молодцы! Лихо так справились! Настоящие вояки!

Пока он не стал кричать «ура!», я его прервал взмахом руки и спросил:

– Что теперь будет? Осложнения с законом?

– Да какие осложнения?! Не переживай, Максим-Адриано, мне местному и так ясно, что в данной ситуации никто нам никаких претензий выдвигать не станет. Ну, разве что на всякий случай отправимся в поход завтра сразу после завтрака. Чтобы уж с гарантией…

– Отчего гарантия? – Вся моя интуиция вопила, что мы ввязались в весьма неприятную историю. Сразу перед глазами предстала картинка с жандармом, зависшим над воротами в крепостной стене, и мне захотелось покинуть город немедленно. Если успеем.

– Да это я так, к слову, – криво усмехнулся Эван. – По-моему, мои советы и рекомендации ещё ни разу не оспаривались обстоятельствами. Так верь мне, командир! Можем смело отправляться в гостиницу. Только чуть правее примем, я хоть на своё поместье взгляну. Вдруг оно так и осталось опечатанным и без нового хозяина? Тогда мы там ещё шесть конюхов заберём с повозками, и огромный дамский гардероб весь будет к услугам нашей богини. Также тайников у меня там с сокровищами – предостаточно, одни женские диадемы и браслеты стоят целое состояние. Это тут рядом, всего лишь на две улицы сместиться вправо.

Причём последние слова уже предназначались только сияде, которая тронула поводья своей лошади, отправляя её вперёд. Именно её молчаливое согласие и меня спровоцировало промолчать, не затевать скандал на ровном месте. Хотя, казалось бы, что проще: предоставь некроманту самому наведаться к себе домой, и вся недолга. Так нет ведь, сам себе нашёл оправдание:

«Если недалеко… Всего две улицы…»

Ну да! Две! Оказалось ещё и два проулка, которые пришлось преодолевать по всей их длине. А потом ещё и двигаться по краю площади, довольно внушительной, пусть и странно многоугольной. Но поместье академика (если он, конечно, не врал) оказалось и в самом деле впечатляющим. Этакая малая крепость-форт, на верхней площадке которой разместился нехилый дворец. Не знаю как королю, но уж губернатору жить в таком – точно не зазорно. И я бы не удивился, узнав, что Эвана Брока попросту подставили завистники, возжелавшие сами срочно поселиться в таком роскошном поместье.

При взгляде на это массивное строение его бывшего хозяина пробило на тяжкие, ностальгические вздохи и негромкое признание:

– Сколько моего таланта, сил и вдохновения вложено в эту святыню науки!

Но долго стоять на месте и слёзно рассусоливать о потерянном состоянии он не стал, а быстро бросился в те места, откуда имелась возможность проникновения в свою прежнюю обитель. Но куда он только не рыпался, куда не заглядывал и даже не лазил, вернулся к нам через четверть часа с выражением смертной тоски на лице и горьким разочарованием в голосе.

– Всё, всё, что нажито непосильным трудом – забрали! – причитал он в невероятно знакомой манере. – Иная стража, все входы запечатаны, нормальные коммуникации порушены и даже подземный ход обвален…

– Зачем же им было ход обваливать? – не удержался Пятница от вопросов. – Коль и так весь дом забрали, а тебя казнили, а?

– Да он сам обвалился, когда по нему посторонние пройти пытались, – зло оскалился учёный. – Имелась у меня там парочка особых сюрпризов…

– И долго этот ход раскапывать?

– Долго… При всех соблюдаемых предосторожностях – месяца два.

– Тогда нечего тут стоять, – распорядился я. – Поторопимся в гостиницу.

– А как же гардероб и украшения? – жеманно напомнила о себе Даниэлла. – И где обещанные драгоценности?