Игрок (СИ)

Санька задумался, история с часами выглядела симпатично, но не имеет ли она отношения к криминалу? Все таки кража, хоть и курьёзная.

— Не пойдёт, — покачал он головой, — часы утопили, чего тут жизнеутверждающего.

— Вы чего тут торчите? — гремя ведром, в редакции появилась уборщица, — а ну, кыш!

— Тамара Степановна? — спросил Бекетов в отчаянной надежде, — а вы ничего за ближайшие дни интересного не слышали?

— Вчера на Набережной мужик какой-то студентку откачал. — моментально ответила уборщица.

— Что за мужик? — встрепенулся Толян.

Он, как более опытный представитель профессии, тут же почуял добычу.

— Доктор какой-то, — охотно поведала Тамара Степановна. Сама она происшествия не видела, но соседка описывала всё настолько красочно и в лицах, то оба журналиста тут же поверили, в подлинность истории, — Она воды нахлебалась, помирала, а он такой расталкивает всех, кричит «я доктор!», и как начал ей искусственное дыхание делать. Она и ожила.

— Может, и фамилию этого доктора слышали? — без особой надежды спросил Санька.

— Евстигнеев, — удивила парней уборщица, — так мол девке и представился, — «доктор Евстигнеев, из Москвы».

— Ну что это за тема? — вздохнул Санька, когда уборщица удалилась, — мы, кроме фамилии, и не знаем ничего. Откуда я тут возьму две тысячи знаков?

— Всему тебя учить надо, салага, — гордо подбоченился фельетонист, — Записывай, диктую: 'Чудесное спасение. Купаясь в неположенном месте, прямо напротив Набережной, отдыхающая студентка едва не попрощалась с жизнью. Её спасло чудо. В нашем городе находился на отдыхе прославленный доктор Евстигнеев из Первой городской клинической больницы им. Пирогова, город Москва.

— А почему оттуда? — не переставая покрывать лист бумаги мелким убористым почерком, переспросил Санька.

— Я никаких других не знаю, — признался Толян. — Да какая разница? Доктор этот или уехал уже, или через пару дней уедет. И вообще, какой шанс, что он купит наш «Ялтинский вестник»? Не забивай голову, печатай: «быстро приступив к реанимации пострадавшей…»

* * *

Щуплый сегодня пришёл без Игорька. Либо уволил своего нерадивого помощника, либо решил, что в переговорах со мной толку от него не будет. Да и вид у каталы спокойный, даже улыбку изобразить норовит. Рядом с ним маячит высокий и худой тип с грустными глазами.

— Говори, — предлагаю щуплому.

— Что, прямо тут? — он косится на многочисленное семейство под моим зонтиком.

— А что?

— ЛюдЯм помешаем, — мнётся щуплый.

— Так это родня моя, — делаю удивлённый вид, — жены моей сеструха с племяшами. У меня от них секретов нет.

— Я хотел предложить в картишки перекинуться, — меняет тональность катала, — удачу попытать.

— Не хочу, — щурюсь на солнце, — настроения нет, да и не люблю я это дело.

— Не по-людски это, — вмешивается тип, — отыграться не давать.

Вместо ответа я поворачиваюсь к своей хабалистой соседке. Должна же быть от неё какая-нибудь польза.

— Вы бы за вещами приглядывали, — говорю, — сдаётся мне, что это алкоголики местные. Прихватят ещё что-нибудь.

— А ну, пошли отседова! — вскакивает она, скрестив руки на могучей груди.

— Дамочка, вы чего?! — возмущается худой, — мы люди приличные. Знакомые вашего родственника.

— Первый раз вижу, — демонстративно пожимаю плечами.

— Канайте отсюда, шпана, пока я милицию не позвала! — напирает соседка, — а ну, бегом!

Каталы удаляются. Щуплый идёт, опустив плечи, словно побитая дворняжка, а вот длинный оборачивается, разглядывая меня с интересом и, похоже, с любопытством.

— Вот спасибо, — говорю соседке, — они тут вчера ходили, третьего на бутылку искали. А сегодня затеялись в карты людей звать.

— Вы поаккуратнее с ними, молодой человек, — заявляет она, — чует моё сердце, мошенники это.

Вот уж действительно, рыбак рыбака видит издалека.

* * *

Вдоволь накупавшись и позагорав, возвращаюсь в своё временное пристанище. По дороге делаю крюк, заглянув на автовокзал. Автобус до совхоза им. Ковпака отходит в 7.00, так что перед таким ранним подъёмом решаю хорошенько выспаться.

Сердце тянет на Набережную, поискать приключений, неожиданных знакомств и романтического общения, но выработанная с годами сила воли побеждает. Успею еще, у меня командировка на целых три месяца. Иначе бессонная ночь обеспечена, а какое после этого знакомство с успехами крымских виноделов?

Правда, вот так запросто попасть в свою комнату не удаётся.

— Фёдор Михайлович, — встречает меня на пороге домовладелица, — я вас прямо заждалась!

Сегодня она при параде, на каблуке, в роскошной плиссированной юбке и пышной цветастой блузе, подчёркивающей эффектный бюст. Очевидно, жадной подружке Оксане пришлось-таки поделиться своим гардеробом.

В ушах у Валентины цыганские серёжки-кольца, на шее аж три золотых цепочки. Мне на секунду кажется, что она сейчас извлечёт откуда-нибудь гитару и споёт: «Ну что сказать, ну что сказать? Устроены так люди, желают знать, желают знать… желают знать, что будет!»

— Очаровательно выглядите, Валентина Алексеевна, — говорю, — на танцы собрались?