Сомневаюсь, чтобы здесь знали, что такое рекламные листовки и коммерческие предложения. Так что поле непаханое лежит перед нами.
Кстати, тоже встало в копеечку. Пришлось покупать бумагу для этих самых писем, покупать конверты, ну и размножать письма — а их получилось тридцать штук. Через администрацию выяснили, какие семьи считаются тут самыми богатыми и влиятельными, выбрали из них самых крутых, вот им и будут отправлены мои дацзыбао.
Вообще-то сомневаюсь, что они клюнут с первого раза. Ну, только представить, что торговец с центрального рынка, шаурмячник, присылает подобное письмо…ну…одному из замов Газпрома. И что, богатей побежит на рынок в этот самый ларек, чтобы посмотреть, какую замечательную шаверму тот продает? Смешно, точно. Но…кто знает, может и выстрелит? Ну, хотя бы из любопытства придут.
Опять же — в этом мире, насколько я знаю, существует культ хорошего оружия. Ну, примерно так, как у нас мужики хвалятся купленными стволами, из которых можно хоть слона валить. И неважно, что они свою жопу поднимают с дивана только для того, чтобы пощупать попку молодой жены или любовницы, губы которых похожи на два раздутых пельменя. Зато — у него есть
Наняли курьера развезти письма по адресам. И опять встало в копеечку. Вернее — в серебро. За каждое письмо, за доставку — десять медяков. Эдак я скоро нищим стану…
Секретарь с поклоном подал господину запечатанный конверт. Тот равнодушно посмотрел на желтый квадрат, показал одними бровями: «Распечатай!». Секретарь вскрыл конверт, используя нож для бумаги, вопросительно посмотрел на хозяина. Господин легонько кивнул, и секретарь достал из конверта кремового цвета бумагу размером ровно по конверту. Пробежал глазами, начал читать вслух. Мужчина слушал, и на его лице не отражалось ничего, кроме скуки и нетерпения. Дослушав, подумал секунды три, повел пальцами правой руки, лежавшей на подлокотнике кресла:
— Выбрось. Эти купчишки совсем обнаглели. И как только осмеливаются писать высокородным?
Подумал секунды три, спросил:
— Ты знаешь, что это за Гарс?
— Никогда не слышал, мой господин.
— Узнай, кто она такая. И…пошли в эту лавку кого-нибудь. Мне вдруг стало интересно — что же такое может стоить десять тысяч золотых. Я и представить не могу — что это такое. Может, клинки усыпаны бриллиантами?
Секретарь поклонился, по жесту господина вышел из кабинета, а хозяин его сложил руки на животе, сцепив пальцы, и закрыл глаза.
— Что?! Десять тысяч за клинок?! Наглецы! Какая-то баба?! Торгует оружием?! Что происходит с этим миром?! Куда мы катимся?! Сегодня они торгуют оружием, а завтра будут править миром?! Баба должна знать свое место! Рожать, управлять домашним хозяйством, молиться! Все!
— Что делать с письмом, господин? — секретарь почтительно поклонился.
— В печь! В печь его! Наглая баба…и как она только смеет?!