Игрушка для двух братьев

— Но как такое может быть? Почему мы не почувствовали ее сущность.

— Хочешь обсудить это со мной?

А это вернулась прежняя Стелла. Едкая, как кислота, и не способная вести нормальный диалог.

Хорошо, не хочешь по-хорошему, будет тебе по-плохому.

— Ты сейчас же покажешь мне путь до Эли! — рыкнул я, не убирая пальцев с ее шеи.

— Даже не надейся!

— Ты же знаешь, что меня лучше не злить, стерва, — моя хватка все усиливалась и усиливалась, от чего глаза Стеллы начали закатываться, а она сама захрипела, страдая от нехватки воздуха. — Я — не Макс. Я могу не остановиться и довести начатое до конца…

Кожа на кончиках пальцев покалывала от желания подкрепить свои слова действием. В глазах Стеллы промелькнул испуг, когда она поняла, что я не вру.

— Эм…Эм… иль… — Лютая вцепилась в мои руки и попыталась отнять их от своей шеи. — Отпусти…

Моя волчья сущность вдруг заликовала, почувствовав ее страх, и затребовала отомстить ей за все, что та сделала.

— Ненавижу тебя! — не отступала Стелла и попробовала обратиться.

Однако все ее силы уходили на то, чтобы бороться со мной. Я не дал ей превратиться в волчицу, от чего та жалобно заскулила и забилась в моих руках, точно птица, попавшая в лапы дикому коту.

— Хорошо, я покажу… Покажу, как ее найти…

Этого мне было достаточно. Я разжал пальцы, и Стелла упала на мокрую траву, жадно хватая воздух.

Я намотал ее длинные волосы на кулак и оттянул назад, заставляя поднять на меня взгляд.

— И смотри, чтобы без шуток! Ты меня поняла?

— Поняла.

— Вздумаешь превратиться, я тебя в два счета одолею.

Она лишь кивнула, прикрыв свои ярко-голубые глаза, зрачки которых успели стать волчьими.

Плохо это или нет, я не чувствовал по отношению к ней жалости. Единственное, что меня удержало от того, чтобы не сломать ей шею — это дикое желание спасти Ягодку.

Глава 24

Эля

Я очень плохо помню свое детство. Оно у меня, кажется, было и пролетело так быстро, словно по щелчку пальцев. Все, кого я помню, это Лея. Мама, папа… Иногда меня одолевают мысли, что их и вовсе никогда не было.

Отец без вести пропал, мама умерла, впав в сильную депрессию. Дядя Паша не рассказывал подробностей ее смерти, только говорил, что она сама свела счеты с жизнью.

Мама, мамочка… Почему ты оставила нас с Леей? Будь ты рядом, все бы сложилось по-другому, я уверена!

Наверное, ты была очень красивой. Я пытаюсь вспомнить твое лицо, но у меня не получается. Я снова чувствую боль, простреливающую виски.

Сколько можно? Почему я не могу ее преодолеть?

Или все-таки могу?

Странно. Сегодня я ощущала себя по-другому. Мне не больно, не страшно… Я как будто находилась в вне своего сознания. Или просто задремала в полдень, лежа на летней веранде.

Да, той самой, которая так мне нравилась. Которая находилась в доме братьев Борзовых.

Мои любимые братья… Волки-красавцы.

Должно быть, я снова сплю. Сладкий сон, в котором мы вместе. Нам так хорошо втроем, разве это может быть правдой? Нет, это сказка, прекрасная сказка!

— Сладкая… Ягодка… — шепот Эмиля разнесся по комнате, заставляя мою кожу покрыться мурашками.

Да, Эмиль, ты умеешь одними словами завести меня так, что я… истекала влагой, двигаясь бедрами навстречу к тебе, желая почувствовать тебя внутри себя. Но ты любишь подразнить меня, завести до упора, заставляя меня умолять о том, чтобы ты вставил мне как следует! Р-р-р! Какой же ты своенравный… волк!

— Какая же ты вкусная!

Ох, Макс! А слышать от тебя такие слова — все равно что словить оргазм, не успев насладиться прелюдией. Ты обычно более молчалив, чем твой брат, но зато… ты та-а-акое вытворяешь своим языком, что я умираю и возрождаюсь снова и снова, не в силах справиться со сладкими волнами возбуждения.

А какой у тебя огромный… М-м-м! Когда ты впервые вошел в меня, я подумала, что разорвусь на части — но ты, Макс, знал, что делаешь. В два счета довел меня до экстаза, даже не дав Эмилю как следует занять мой ротик своим дружком!

Какие же вы нереальные, братья Борзовы! Мои Борзые! Разве можно выбрать кого-то одного, когда я жить не могу без вас двоих? Это не справедливо, так нельзя! Нельзя разделить любящее сердце на две части и выкинуть одну из них, точно мусор. Это мои любимые мужчины, мои любимые волки!

Если бы я только могла стать истинной для вам, впервые я жалею, что родилась человеком, а не волчицей! Я так хочу, чтобы мы всегда были вместе: я, Макс и Эмиль.

И мы бы никогда не разлучилась, если бы не… не гнев вашей стаи! Ваши отец и мать выступили против. Но я могу их понять, они хотели, чтобы род Борзовых продолжился, хотели понянчиться с волчатами! А я… я не могу подарить вам потомство, только себя и свою любовь.

Будет ли ее достаточно для того, чтобы мы с вами стали одной семьей? Вновь начали жить вместе в том большом прекрасном доме у озера?..

Внезапно я проснулась, не чувствуя ничего, кроме леденящего душу холода. Где я? Почему здесь так темно и никого нет? Мне стало страшно от того, что я никогда не увижу своих волков!

— Наконец-то, ты проснулась, Эля, — услышала я чей-то жутко пугающий голос.