Игрушка для Магната

Два часа пролетели незаметно за просмотром фильма, потом еще два и еще. На улице уже стемнело, а Эрик все не возвращался, заставляя меня нервничать и беспокоиться о нем. Неужели до сих пор он там так необходим, что все еще не пришел к нам?!

— Еще по кругу? — в очередной раз предлагает Элен. — Все равно это лучше, чем сидеть в тишине в ожидании, — указывает на ЖК-экран с конечным кадром последнего фильма.

— Ты пока выбирай, что будем смотреть, а я выйду свежим воздухом подышать.

Иду на террасу, стараясь унять тянущую боль внутри и страх, который стал охватывать все мое нутро. Почему же так долго его нет?

Сажусь в кресло-качалку и качаюсь взад-вперед, пытаясь хоть немного успокоиться.

И вдруг ощущаю нежное прикосновение сухих пальцев к своей щеке. Интуитивно льну к ним, желая получить больше нежности.

— Это какой-то флешбэк на выезде, снова я приехал, и снова ты качаешься в кресле и на террасе…

Открыв глаза, обнаруживаю Эрика совсем близко от своего лица, а еще в глаза бросается большая красная ссадина под глазом, которая в скором времени обещает превратиться в наливной синяк.

— Что случилось? — осторожно прикасаюсь к ней подушечками пальцев.

— Все хорошо, не переживай, этому уроду больше досталось.

— Надо приложить холодное, пойдем, — тяну его за руку к холодильнику.

Из морозилки достаю лед и заворачиваю его в полотенце, усаживаю Эрика на стул, а сама, встав перед ним, успокаиваю холодом место ушиба.

— Как он вообще посмел ударить тебя?! — возмущаюсь я, осматривая рану. И хоть Эрик лишь слегка морщится от прикосновения морозного холода к коже лица, я вижу, что удар был очень сильным. — Он тебе зубы не выбил? — в ужасе смотрю ему в рот, который он сжал и не позволяет посмотреть. — Да он сумасшедший, его в тюрьму отправить надо! Урод!

На что Эрик откровенно улыбается обножив свои красивые, ровные зубы. И я обнаруживаю, что с ними все в порядке.

Выдыхаю.

— Как хорошо, что ему не удалось выбить их.

На эту мою фразу Эрик откидывает голову назад и в голос хохочет.

— Ты чего?

Может, его и головой приложили обо что-то твердое?

— Тебе так важны мои зубы, серьезно?

— Эрик, — смотрю на него строго, пытаясь донести свою мысль, — во-первых, тебе было бы жуть как больно, к тому же пришлось бы вставлять новые. А во-вторых, и, наверное, самое неприятное, этот маньяк получил бы удовольствие оттого, что у него получилось. Не зря же у него такой фетиш.

Миг, и его лицо приобретает серьезный вид.

— Он реально **** на голову, — материт маньяка Эрик, вдруг задумавшись, — И, главное, внешне и не скажешь. Обычный мужик.

— Кто он? Чей-то сынок?

— Нет, у него довольно прибыльный бизнес в столице и области: утилизация мусора.

— И что теперь с ним будет? Вы его поймали? Передали в полицию?

— Не думай о нем больше, теперь он — проблема соответствующих органов. А сейчас, — неожиданно Эрик хватает меня за талию, рывком притягивает к себе и сажает верхом на свои колени, — убери, пожалуйста, этот лед, он убивает всю мою брутальность.

Усмехаюсь его реплике и кладу полотенце со льдом на стол.

— Итак!

— Итак? — повторяю вслед за ним.

— Думаю, я достаточно постоял в стороне, пока ты все сама делала и добивалась запланированных высот. Теперь можно влезть и быть рядом? — спрашивает, глядя мне в глаза, но с некой усмешкой на лице. То ли серьезно, то ли язвит… не пойму его.

— Ты все слышал, значит, — сожалея о своих словах, произношу тихо, — и поэтому пропал на долгих полтора месяца?

— Не только из-за этого, были еще причины. Но самая важная — я ждал, когда ты дашь знак, что можно возвращаться. Но ты молчала… И я продолжал ждать.

Не знаю, что сказать. Молчу, потупив взор. Ведь по факту я еще не добилась ничего, и мне нечем гордиться, и никакой бравадой это не скрыть.

— Алина, я запал на тебя еще в больнице, — голос Эрика звучит так проникновенно, что я поднимаю взгляд, чтобы убедиться, он ли говорит эти слова. — Да-да, и не смотри на меня так. Ты очень привлекательна, и тогда, лежа на кушетке, я проклинал все на свете оттого, что ты меня увидела, познакомилась со мной, когда я был так уязвим.

— Хочу напомнить, ты был очень груб со мной.

— Это лишь ответная реакция. Ты же понимаешь, лучшая защита — нападение. И еще хочу сказать по поводу ведущей новостей… Я поступил опрометчиво, когда уволил тебя. Сейчас, анализируя свое поведение, я понимаю, что это не совсем честно — спихивать все на мой профессионализм и такое видение передачи. Думаю, я просто понял, что не смогу трезво мыслить, если ты будешь маячить передо мной. Не смогу объективно относиться, не выделяя среди других. Тебе идет роль ведущей новостей, и ты прекрасно с ней справляешься. И прости меня, если я посеял в тебе сомнения по поводу твоего профессионализма. Я вовсе не этого хотел.

Его голос, слова, тон, с которым он их произносит, взгляд, которым смотрит на меня, заставляют трепетать мое сердце еще сильнее, аж дух захватывает. Мне важно было это услышать от него, очень нужны были его извинения и признание моих профессиональных качеств.