Игры богов

— А серьга в ухе или браслетики, как у… некоторых? — продолжал допытываться Тьенси. — Или пирсинг, — и покосился на напрягшегося Мишеля.

— И что, — Джес окинула его презрительным взглядом, — он мужчиной быть перестанет, если живот проколет? Лишь бы не в нос. И потом, мне нравится. Пап, а почему у тебя нет?

Сантилли закашлялся от неожиданности, а друзья рассмеялись.

— А, вот, — вспомнила девушка и прищелкнула пальцами. — Он должен уметь танцевать. Все.

— Что-то короткий список получился, — деланно нахмурился Эрри, — не впечатляет.

— Танцевать должен уметь все, — снисходительно пояснила Джес и попыталась надвинуть ему на глаза запыленную черную бандану, но йёвалли отпрянул и показал ей язык.

Сантилли присвистнул и хитро прищурил глаза:

— Тогда это к Мишелю, он у нас лучше всех танцует.

Оборотень смутился и начал заводить байк, чтобы уехать.

— Быть тебе холостой, — посочувствовал девушке Тьенси, сокрушенно покрутив головой, — с такими претензиями. Стой! — остановил он оборотня. — А ты почему стал носить длинные футболки? Бери пример с Ае — изящная серьга невольно притягивает взгляд к потрясающему прессу.

— Тебе какое дело? — огрызнулся оборотень, выворачивая руль, но демон придержал байк за сиденье.

— Ты что, — удивился он, — а к Тимми?

Мишель газанул, но ашурт играючи приподнял заднее колесо:

— Не шали, — посоветовал он, погрозив пальцем.

— Бугай, — рассердился оборотень. — Силу некуда девать?

— Хочу танцы, — «закапризничал» Сантилли, — и мужской стриптиз.

— Вот и раздевайся, — окончательно разозлился Мишель, — мешать не буду. Секс-демон.

Грянул оглушительный хохот. Ласайента упал на руль, а Санти похлопал оборотня по плечу и с трудом выговорил:

— Поехали приз пропивать, маркиз.

— Папа, а можно с вами? — осторожно спросила Джес, глубоко заталкивая руки в карманы короткой курточки и приподнимаясь на носках. — Победа, диплом и вообще.

— Если кто-нибудь проболтается Элерин, — предупредил император, — я скажу, что меня заставили, и лично уроню на его могилку скупую мужскую слезу. Меня все поняли?

— Не пригласишь танцевать, — тихо сказал Лас Мишелю, — и к нам можешь больше не приходить.

Оборотень раздраженно сбросил его руку с плеча:

— Я ей в пуп дышать должен, кретины?

— Не дыши, — посоветовал принц и въехал в портал.

— Ты идиот, — ухмыльнулся Тьенси, — я бы за такими ножками на край света побежал, но отец голову оторвет без разговоров. Демон, скажи ему, что девчонки в мини-юбках с такой фигурой — это как стоп-сигнал и зеленый свет одновременно — полный вынос мозга.

— А я о чем? — сокрушенно вздохнул кот и обратился к хозяину, который для него давно стал другом. — Ты едешь или уезжаешь?

— Еду, — сердито ответил Мишель, — или ты меня достанешь. Черт дернул меня научить тебя разговаривать!

— Ае, да все хорошо, — уговаривал демона Хляба. — Сколько можно потрошить этот несчастный флайерр?

— Пусть, — махнул рукой Андрей Дубровский. — Он всегда перед испытаниями по сто раз все проверяет. Как будто ты не знаешь. О, Сан, смотри, что мы придумали.

Ашурт вздохнул и подошел к конструкторам. Стоящая у выхода из ангара новенькая модель напоминала хищную птицу, и имя носила соответствующее — «Беркут». Название придумала Леночка и очень этим гордилась. Сантилли смотрел, как друг стремительно идет к машине, а невысокий лохматый Глеб подпрыгивает рядом и возмущенно размахивает руками, что-то доказывая.

Зря он согласился ждать — Ласти больше нет. Из гардероба постепенно исчезли женские вещи, а йёвалли все время в мужской ипостаси. Сначала это мотивировалось тем, что сыну нужен отец, а не ни пойми что. Потом, когда выяснилось, что мальчишка в восторге от необычного отца, тем, что Элерин будет ревновать. А когда Сантилли напрямую спросил об этом жену, она искренне удивилась. Потом доводы иссякли, а Лас стал уходить от разговоров и держаться отчужденно.

Но ашурту все-таки удалось прижать его к стенке, и он пять долгих минут слушал, что ему от него, то есть нее нужен только секс, как дополнительное разнообразие в семейной жизни. Возражать было бесполезно, объяснять бессмысленно, и Сантилли, молча, ушел и больше к этой теме не возвращался, но в сердце засела острая не проходящая боль.

Элерин удивилась, когда он ушел спать в другую комнату.

— Не могу, — Санти обнял ее и прижал к себе, — не могу. Прости. Мне надо переварить все это.

— Я поговорю с ним, — пообещала она.

Ашурт горько усмехнулся:

— Говорить надо не с ним, а с ней. А ее больше нет.

Андрей толкнул демона в бок, отвлекая от тяжелых мыслей:

— Как думаешь, это сработает?

Лас подошел к машине и, сдвинув капот, отключил защиту.

— Ае, да все работает, как швейцарские часы. Тик-так, — Глеб покачал головой, как маятником и смешно встопорщил усы.

Мир вдруг стал ослепительно белым и беззвучным, и сразу сверху рухнула давящая тьма и сжала принца в своих тисках.