Игры капризной дамы

Неприязнь к этим солдатам южного фронта, по мере того как он все дольше сидел возле них, стала перерастать в неприязнь к следователю, который вызвал одновременно по одному делу трех свидетелей или подследственных. Делать этого, по соображениям следственной тактики, было нельзя. И он мысленно представил себя следователя, маленького, лысого, постоянно вытирающего пот со лба, следователя, которому все осточертело и который каждый день мучается среди вороха уголовных дел и ждет не дождется, когда наступит конец работы, чтобы стать обычным сочинцем, жителем курортного города и вкусить его прелести: море, солнце и тому подобное…

Троица продолжала болтать, не обращая на него никакого внимания.

Ему стало душно, и он собрался было выйти на улицу, как вдруг появился знакомый лейтенант. Он, не глядя на сидевших в коридоре, прошел в кабинет. В приоткрывшуюся дверь стал виден краешек стола с зеленым сукном на столешнице, и создавалось впечатление, что там никого нет.

Через минуту-другую, однако, дверь открылась вновь, и лейтенант приветливо сказал ему, как старому знакомому:

— Зайди…

— А мы? — произнес самый говорливый из троицы, сидевший развалясь на стуле, упираясь в сиденье спиной, отчего ноги его перегораживали половину коридора.

— А вы ждите, — жестко ответил лейтенант.

— С утра ждем, — начал было тот, полулежащий. Но дверь закрылась, и продолжения фразы он не услышал.

В кабинете действительно не было посетителей, а находились лейтенант-молчун и следователь. Молодой, с копной черных, торчащих вверх волос, с горбинкой на носу. Светлые кремовые брюки, белая рубашка с коротким рукавом делали его чистым, приглаженным, похожим на комсомольского работника, и только значка не хватало на рубашке.

Следователь встал из-за стола, представился:

— Юнаков, следователь прокуратуры.

— Внучек, — ответил он в том же духе, обратив внимание, что даже у лейтенанта-молчуна брови слегка вздернулись вверх, — отдыхающий…

— Присаживайтесь, — сказал Юнаков. — Мы сейчас закончим и поговорим с вами… Мне не хотелось вас оставлять в коридоре с этими…

«Прекрасное начало», — подумал он. Разумеется, если это не было сделано специально, то следователь и лейтенант считают его своим, в отличие от сидящей в коридоре троицы, но, с другой стороны, ему не хотелось быть свидетелем их разговора. Однако деваться было некуда.

— Пусть еще поварятся, — жестко произнес следователь. — Они сначала собрались, настроились, а теперь с каждым часом будут расслабляться и потеряют чувство опасности…

Лейтенант-молчун кивнул головой, продолжая жевать резинку. Потом Юнаков начал говорить о предстоящем воскресенье. О том, как уехать в горы из этого дурдома, как технично избавиться при этом от жен, в общем, перешел на болтовню, которая так раздражает посетителей подобных учреждений. Для них визит в прокуратуру — всегда стресс. К таким визитам они тщательно готовятся, являются туда внутренне сосредоточенными и ожидают такой же сосредоточенности и собранности от сотрудников и, конечно, бывают шокированы, если последние ведут себя вовсе не так, как они ожидали.

— Как? — подвел итог и одновременно спросил Юнаков.

— Лады, — выдал единственную фразу лейтенант-молчун и ушел.

Еще дверь за лейтенантом не закрылась, а Юнаков привычным движением достал из ящика стола протокол допроса.

— Фамилия, — почти автоматически произнес он. Он знал, что такой вопрос последует, но внутренне обиделся, ведь десять минут назад они знакомились, поэтому он достал из кармана паспорт и протянул Юнакову.

С паспортом дело пошло быстрее. Юнаков споро заполнял ту часть бланка, которая называется у следователей «шапкой».

Застопорился он на «месте работы».

— Как — не работаете? — удивился он. — Вы кто по специальности?

— Инженер.

— И что? Нет работы?

— Да, — не стал он объяснятся. Но Юнаков был следователем и взялся расследовать это обстоятельство.

— Удивительно, — сказал он, — я понимаю, конечно, нет работы в госсекторе, но в кооперативах, в частных…

— Специальность у меня редкая, — решил прекратить этот разговор Федя. — Связана с большим производством… Такого кооперативного производства пока не существует, как не существует пока кооперативов по расследованию преступлений…

— Эти как раз существуют, — сказал Юнаков, предупредив его об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, и начал задавать вопросы.

Чтобы не сказать лишнего и не навести тень на плетень, Федя отвечал односложно, не торопясь, мысленно проигрывая ответы, чтобы, если возникнет необходимость, повторить все слово в слово.

— Итак, Федор Степанович, когда и где вы познакомились с гражданином Коломийцем?

— Если вы имеете в виду Михаила, то неделю назад… Тогда я не знал его фамилии, да и вообще не знал ее до вчерашнего дня, то есть до опознания…

— Встретились и познакомились вы случайно?

— Да… Он приехал в аэропорт встречать свою невесту, а она не прилетела… Ему надо было привести кого-нибудь хозяйке, так как она держала койку свободной. Он чувствовал себя обязанным привести хозяевам нового отдыхающего…