Игры на выживание

Он вернулся назад, туда, где лежал раненый командир бригады муров. Этот гад, несмотря на несколько страшных ран, уже отошел от шока, вынул гранату и готовился выдернуть чеку. Дикарь со всей дури врезал рантом рифленой подошвы ботинка по кисти, сжимавшей взрывоопасный подарок, и выбил ее на асфальт. Мур взвыл, схватившись за изувеченное запястье. Удар рукояткой пистолета в висок отправил его в нокаут. Дикарь вышел на открытое место и помахал рукой, глядя в сторону кустов, где, как ему казалось, укрылись его соратники. Шут и Бисмарк, весь короткий бой остававшиеся в роли наблюдателей, покинули свое укрытие и трусцой потянулись к грузовику.

Дикарь вернулся назад и застал сидящего на земле разведчика, который предпринимал вялые попытки подняться на ноги. Лицо его побагровело, выглядел он слегка помятым, но вполне здоровым. Дикарь протянул ему руку и помог подняться.

— Живой?

— Словно бревном под дых заработал, думал, завернусь, аж дыхание отбило, — он с удивлением задрал полу куртки и рассматривал впечатляющую дыру в материале бронежилета, из которой торчал концевик пули. — А ничего у вас кирасы, справные.

— Жить будешь, считай, в рубашке родился. Отделаешься синяком и легким испугом. Повезло, что бронник выдержал.

Приблизившийся рейдер рассмеялся и, со смесью удивления, задора и облегчения, хлопнул его по плечу.

— Как мы их, а? — потом с тревогой осмотрел голову кваза. — Зацепило? Ухо у тебя в крови.

Дикарь ощупал пострадавшее ухо и обнаружил, что шальная пуля оторвала ему мочку. Болело адски, но крови было, на удивление, мало.

— Ерунда, легко отделались. Лунь пулю в бронник схлопотал, а так, вроде ничего.

— Ты, конечно, отморозок, но отморозок везучий, бегун тебя побери. Эти шакалы даже жалом повести не успели, как мы их всех перещелкали.

— Спасибо за водителя, вовремя ты его срезал, еще бы чуток и он меня продырявил. Да ты вообще молоток, главную угрозу устранил и нас поддержал. Пулеметчик этот мог нам крови попить. Ладно, слушай. Там у колеса, с той стороны, командир этой бригады валяется. Он подраненный, но живой, я его прикладом приложил. Упакуй его: есть у меня подозрение, что в стабе кто-нибудь захочет с ним о птичках почирикать.

Буран злорадно осклабился и, многозначительно хрустнув суставами пальцев, направился к подранку. Дикарь бросил подобранный с земли автомат подходящему к грузовику Бисмарку:

— Бисмарк, Шут, закидывайте трупы в кузов, нечего ими тут светить раньше времени. Проверьте заодно, как там мирняк. Я схожу, девушку заберу. Надо в темпе отсюда сваливать, я прям чую, как у нас того и гляди задница дымиться начнет.

Он еще раз окинул взглядом место побоища и рысью направился туда, откуда они пришли парой минут раньше.

Выйдя из зоны видимости своих спутников, Дикарь скрючился в кустах в рвотных спазмах. Адреналиновый всплеск в крови потихоньку сходил на нет; с опозданием накатило осознание того, что его жизнь могла быть легко и непринужденно оборвана попаданием шальной пули. От одной мысли об этом начинало лихорадить. Перед глазами стояли падающие на асфальт окровавленные тела и сверкающие искры трассеров. Как ни крути, он обычный человек, а не хладнокровный спецназовец-профессионал, порешивший на своем веку не один десяток противников. У него нет боевого опыта, срочная служба в армии не в счет.

Кое-как собравшись с навалившейся слабостью, Дикарь привел себя в порядок и двинулся дальше. Этот долгий день только начался.

Девушка, все так же прикованная к забору, пришла в себя ровно настолько, что начала елозить пластиковой стяжкой по проволочной сетке забора, пытаясь перепилить свои оковы. Увидев, что к ней кто-то приближается, она испуганно задергалась, но узнав его в лицо, немного расслабилась.

— Тихо, красавица, все уже позади. Сейчас я тебя освобожу, не дергайся.

Он выдернул тугой ком кляпа, насквозь пропитавшийся слюной несчастной. Эти уроды не придумали ничего умнее, чем затолкать ей в рот ее же собственные трусы. Девушка застонала, у нее явно свело челюсти от длительного напряжения. Дикарь вжикнул финкой по хомуту, освободив ей запястья. Она едва не упала на подкосившихся ногах, но он придержал ее аккуратно за плечо.

— Гад, ублюдок, сволочь, тварь, ненавижу…

Довольно хрупкая с виду девушка вдруг превратилась в разъяренную фурию. Она со всей своей невеликой силой пнула полураздетый окровавленный труп Фазана в бок голой ногой, но лишь охнула от боли, ушибив пальцы на ней. Гнев внутри нее сошел на нет так же быстро, как и появился. Девушка вдруг осознала, что стоит едва прикрытая перед незнакомым, здоровенным мужиком и принялась запахивать его, Дикаря куртку, пытаясь скрыть собственную наготу. Дикарю лишь оставалось усмехнуться про себя, учитывая все обстоятельства их знакомства, она с этим чуток припозднилась. Говорить об этом вслух он, конечно же, не стал, чтобы не сыпать соль на ее свежие раны.

— Они… я… ты… Ууууууууу… — девчушка окончательно потеряла всяческую способность внятно говорить и мыслить и ударилась в тихую истерику.

— Ну, все, не плачь, все уже закончилось. Они получили по заслугам.