Игры над бездной

– Да, рабов. Освоят, расплатятся за нее, тут мы и следующий транш пришлем. И следующий… Ты, естественно, с приближенными, остаешься здесь, весь из себя счастливый и довольный, я обеспечиваю информационную поддержку… Например, конфликты на национальной почве. Внезапно народ очень невзлюбит граждан РФ.

Стас медленно сжал кулаки. Крепко. До боли.

– Проект не одобрили, – с обидой сказал Геллер. – Еще не созрели. Решили вначале создать механизм регулировки внутригородского давления.

Заметив удивление во взгляде Стаса, Геллер что-то нарисовал в воздухе рукой:

– Вот представь себе, что Харьков – это паровой котел.

– Какой котел?

– Ты историю учил? Век пара и все такое… Вот, паровой котел. Такая железяка, внутри которой вода, а под которой – огонь. Чтобы эта хреновина работала, нужно, чтобы вода кипела и превращалась в пар. Чтобы давление внутри котла было высоким. Но если чуть не рассчитать, то котел рванет не хуже, чем бомба. Ба-бах! Все в дребезги, стенки разрушены, харьковчане, что выжили, разбегаются в разные стороны из города, а значит, из-под контроля. Плохо? И харьковчанам, между прочим, тоже плохо. Значит, или нужно уменьшить давление, а это означает меньше энергии и угроза затухания, или сделать котел очень прочным. Риск взрыва, правда, все равно остается… Только вопрос времени. – Геллер потер руки. – Можно создать давление снаружи котла. Так, чтобы стенки удерживались извне. Тогда, чем больше давление оттуда, тем больше мы можем кочегарить здесь… Понятно?

– Понятно. А если мы чуть-чуть недокочегарим? Давление снаружи сплющит котел в блин?

– Сразу схватил, с ходу. Молодец! А если мы перекочегарим, то котел все равно взорвется. Так или иначе мы просто обязаны найти способ регулировать давление.

– Изнутри или снаружи?

– Сначала – изнутри, но ход мыслей у тебя правильный. Совершенно правильный, – Геллер повернулся к пульту. – Вот через пять минут мы с тобой станем свидетелями первого испытания прототипа такого регулятора. То есть ты – станешь свидетелем, а я – испытателем.

Стас посмотрел на экраны. По улице бродили люди, они заходили в дома, выходили. На углу две женщины устроили свару, мальчишки что-то царапали на стене, и так уже покрытой разными рисунками.

В ломбард «Милый друг» никто не входил, но на двери висела табличка «Открыто».

Регулятор давления.

– Мы не можем постоянно ждать и реагировать уже по факту, – Геллер подправил настройку одной из камер. – Так можно что-то прозевать, допустить перегрев и нарваться на взрыв. А нам это нужно? Не нужно… Значит, мы должны всегда опережать наиболее резонансные события. А еще лучше – организовывать их.

– Падальщик, – тихо сказал Стас.

– Ты снова об этом? Да, падальщик. И что? Я даже не исключаю, что наводил меня на эксклюзив тот же самый Леший. Он не представлялся, только присылал информацию, а потом, уже в процессе, ее уточнял. На кого, к примеру, обратить внимание…

– Как было у Сухого Русла?

– Да. Я снимал, а он предупредил меня, что парня на серебристо-черной «табуретке» лучше взять крупно. Голову. Я взял, сказал: «Готово!» – и голова разлетелась на куски. А я получил шикарный кадр.

– И теперь…

– И теперь я хочу попробовать провернуть тот же номер, но чуть по-другому. Я не могу предсказывать будущее, как Леший. Но кто мне мешает его организовать? Готовится сценарий, подбирается место действия, время, исполнители… Кантора выделяет кого-нибудь из мелкой шушеры. Канторе нужны деньги, и кантора не хочет ссориться с Максимкой. Значит, шушера получает задание, садится в мобиль и в назначенное время прибывает… прибывает…

На Кидаловку въехал пошарпанный мобиль. Двигался он медленно, словно водитель боялся проехать нужный дом.

– Ты обратил внимание на парня у столба? – не отрывая взгляда от мониторов, спросил Геллер. – На третьем мониторе. Видишь?

– Вижу.

Высокий тощий парень в застиранной рубашке и потертых брюках медленно двинулся к дверям ломбарда.

– Это – знакомец хозяина ломбарда, постоянный клиент, – пояснил Геллер. – Он еще и дурак, но ему нужны деньги на «сон». Вот он идет клянчить… Идет… идет… подошел… Обрати внимание, он один, без оружия, сканеры в ломбарде хоть и старые, но еще работают. В случае тревоги двери захлопнутся. Вот он нажимает на кнопку… так… А мобиль все едет и едет… Ему до ломбарда еще пара кварталов. Оп, дверь открыли. На пороге – охранник по прозвищу Абрек. «Чего пришел?» – спрашивает он. «Хочу ничейную «балалайку» заложить», – отвечает наш дурачок. И показывает «балалайку». «Входи», – говорит Абрек. Дурачок собирается войти. Но… бац!

Пуля бьет парня в застиранной рубашке прямо между лопаток, прошивает насквозь, немного теряет скорость, и Абреку уже не пробивает грудную клетку, а проламывает. На пороге – два трупа. Видно, что дверь дергается, но тела не дают ей закрыться.

Мобиль рывком преодолевает оставшиеся до двери метры, из него выскакивают трое в масках, и, паля в дверной проем из автоматов, врываются в ломбард.