Игры Немезиды (ЛП)

Этот корабль не был кораблем. Ей нужно было прекращать так думать о нем. Это была бомба. Это было то же самое, что она сделала много лет назад на «Августине Гамарре», и с тех пор носила с собой, как камень на шее. Джим знал тот сорт людей, которые находили себе приют на «Кентерберри». Он говорил, что у каждого была своя причина оказаться на нем. И были причины, по которым корабль, который она пыталась отдать своему сыну, был раздет догола и заряжен чтобы убить. Не только ее, но и всех, кто подойдет к ней близко. Причины были. Если она сможет его обезвредить, она сможет вернуть его обратно. Отвести его на Цереру, где все это началось. Должен быть проход через машинное отделение. Предполагается, что все машинные отделения подключаются сзади.

Она протянула руки, но это были не ее руки. Она спала. Она заставила глаза открыться и перекатилась на спину с мучительным всхлипом.

Ладно. Если она сейчас перестанет двигаться, она уснет. Знать это было приятно. Она села, прислонилась головой к стене. «Поспишь потом. Поспишь, когда помрешь. Или нет, лучше так: поспишь, когда спасешься». Она усмехнулась сама себе. Спасешься. Звучало как хороший план. Для разнообразия можно попробовать. Она крепко сжала руки в кулаки. Суставы завопили от боли, но когда она открыла ладони, пальцы стали двигаться лучше. Может быть, это была метафора для чего-нибудь.

Она принялась расставлять приоритеты. Ресурсов у нее было немного. Если она просто ухватится за первую идею, которая пришла в ее голову, то было бы легко растратить себя, не затрагивая никакой важной работы. Она должна добыть еду и воду и должна быть уверена, что с подачей воздуха все надежно. Она должна как-то предупредить любого, кто придет к ней на помощь, чтобы тот не подходил. Она должна разрядить ловушку. Может быть, сбросить реактор, а может, переписать драйвера на копии, в которых не будет ее извращенного кода.

И она должна сделать это до того, как корабль взорвется. Без инструментов и доступа к системам управления. Или… не совсем без? Получить доступ к управлению будет, скорее всего, непросто, но какой-никакой инструмент она в состоянии выдумать. Вакуумные костюмы были без батарей и воздушных баллонов, но они были герметичные и в них был армирующий каркас. Она могла снять ткань и вытащить несколько кусков проволоки. Может, что-нибудь достаточно твердое, чтобы можно было использовать для резки. А получится ли зажимы шлема использовать как импровизированные тиски или струбцины? Уверенности на этот счет не было.

Ну а даже если она это сможет, что это ей даст?

— Больше, чем у тебя есть сейчас, — сказала она вслух. Ее голос эхом отозвался в пустоте.

Ну ладно. Шаг один, сделать инструмент. Шаг два, сбросить реактор. Или предупредить тех, кто придет. Она встала и заставила себя вернуться к шкафам у шлюза.

Пятью часами позже она находилась на маленькой инженерной палубе, вручную герметизируя люк. Два вакуумных костюма отдали все немногое, что могли предложить, чтобы получился маленький, приблизительный набор инструментов. Попытка сделать что-то с системами управления потерпела неудачу. И теперь она могла либо оставаться крысой в коробке, либо прибегнуть к посреднику. В конце концов, системы управления завязаны на машинное оборудование, а оборудование — его часть — это то, во что она может запустить руки.

В пространстве между корпусами был вакуум, и большой веры в то, что внешний корпус герметичен, не было. Один из оставшихся костюмов мог удерживать воздух около пяти минут без баллона, и она смогла установить радио в пассивный режим и сделать слабое эхо собственного голоса из фальшивого сообщения остаточным зарядом в проводах. Шлюз, который должен был работать на вход и выход для доступа к обслуживанию, был вывезен, чтобы не бросать его тут, но она могла превратить всю инженерную палубу в импровизированный шлюз. Закрыв люк на остальную часть корабля, выдавить панель доступа в пространство между корпусами. Она выделила себе две минуты, чтобы найти что-нибудь полезное — силовой ретранслятор, используя который она могла бы повредить двигатель, заставить его отключиться, кабели системы передатчика, незащищенную консоль, у которой есть диалог с компьютером — и две минуты, чтобы выйти. Тридцать секунд, чтобы закрыть и герметизировать панель доступа и надуть инженерную палубу, открыв люк. Она будет терять полную комнату воздуха, но только одну комнату.

Она надела шлем и проверила герметичность, потом открыла панель доступа. Та сначала сопротивлялась, а потом подалась разом. Ей показалось, что она чувствует, как поток утекающего воздуха проходит мимо нее, но скорее всего, это все было в ее воображении. Двадцать секунд уже ушло. Она выбралась в вакуум между корпусами. Темнота была полная, все равно как если бы она закрыла глаза. Она постучала по кнопкам управления костюма, но он не дал ни лучика света.

Она отступила, закрыла панель доступа, открыла люк и сняла шлем.

— Свет, — сказала она в пустоту. — Понадобится немного света.