Игры Предвечных (СИ)

   - Хочу домой, - негромко пожаловался ей супруг, подцепляя с подноса кубок с прохладным настоем из сладких ягод. - Как-то сегодня очень жарко. Я даже готов посетить с тобой твою купальню... и помыться там. Спина зудит - спасу нет. Но не чесать же ее у всех на виду...

   - Мы говорили о Прорве, - напомнила принцесса, тоже забирая кубок у услужливого разносчика. - Мои люди видели конец тумана! Седрик, они уже совсем близко!

   - Почему же они не прошли дальше? - недовольно пробормотал наследник престола Веллии, догадываясь, к чему клонит его неугомонная жена.

   Марика досадливо поморщилась, но спохватившись, расслабила лицо, вновь допустив на губы нужную улыбку.

   - Веревка кончилась, - еще раз, как маленькому, повторила она. - И их атаковали чудища. Воинам пришлось вернуться. Но теперь Кедеэрн уверен в успехе, как никогда. Я... прошу тебя, Седрик. Отпусти меня к Прорве. Хотя бы на несколько дней. Неделю туда, неделю обратно, и неделю в Прорве. Сaenum! Для меня это важно!

   Маги заканчивали развлекать народ. Седрик допил из своего кубка, стараясь, чтобы его лицо не было таким же мрачным, каким стало настроение.

   - А если ты уже в тягости? - попробовал увещевать он, уже жалея, что затеял этот разговор с женой, когда вокруг было такое скопление людей. - Что если Прорва навредит нашему ребенку?

   Марика покачала головой.

   - Я не... ребенка еще нет.

   - Ты это знаешь наверняка?

   Жена промолчала. Седрик тяжело вздохнул.

   - Уже третий месяц, как маннов нет в стране, - он поставил кубок обратно на услужливо подставленный поднос и поднял глаза на поле. Помощник распорядителя, который уже объявлял начало скачек, был другой. Очевидно, первый сорвал горло. - Те двое, которые остались на их корабле ждать возвращения посольства - не в счет. Пора бы им возвращаться. До столицы конными добираться - не больше месяца, если без обоза. И недели две-три там. Потом обратно...

   Марика посмотрела на него. Седрик поймал ее взгляд и затосковал окончательно.

   - Я это к тому, что время идет, и нужно давать ответ императору, - вынужден был пояснить он. - Тебя ждут при дворе к зиме. Ты ведь знаешь, что это значит. Мы не можем больше тянуть...

   Проорав последнее, помощник распорядителя стремглав кинулся прочь с поля. И вовремя - едва он убрался, перед зрителями показались полтора десятка всадников.

   Седрик поневоле засмотрелся на их умение управляться с лошадьми и ловкость, с которой всадники демонстрировали разнообразные и подчас довольно опасные трюки на полном скаку.

   - Послушай, - жена больше не улыбалась. Она тоже поставила свой кубок и, пользуясь тем, что внимание большинства веллов было отвлечено ловкачами на лошадях, повернулась к супругу. - Хочешь - пусть будет еще ребенок. Но прежде дай мне неделю в Прорве! Не три месяца. Неделя - и я вернусь обратно. Это очень важно, Даг... Седрик. Я возьму больше воинов - и мы перейдем на ту сторону. Мне уже приходилось там бывать, и тамошние люди должны помнить меня. Мы заключим с ними союз. И доложим императору. Неужели ты не... это будет очень много значить для Веллии!

   Седрик молчал. Он глядел на поле.

   - Зима еще не скоро, - продолжала Марика. Ее негромкие речи, однако, утратили всегдашнее сдержанное спокойствие. Если вопрос значимости новых земель для Веллии был спорным, для самой принцессы он был, без сомнения, важен. - Успеем сделать ребенка. Седрик, прошу. Я редко тебя прошу. Отпусти. Месяца не пройдет, как я вернусь.

   К счастью, в этот момент тягостный разговор был прерван гонцом. Протолкавшись в ложу к Дагеддидам, он с поклоном вручил про-принцу Седрику письмо от короля. Седрик немедленно вскрыл печать и, пробежав глазами несколько спешно выведенных строк, слегка переменился в лице.

   - Отец желает, чтобы мы возвращались в замок как можно скорее, - не дожидаясь вопроса жены, озабоченно проговорил он. - У него какие-то важные вести. От самого императора.

***

  Правитель Веллии перенес детскую болезнь в юном возрасте, и потому мог без опасений находиться рядом с внуками, не боясь заразиться. Хотя все трое заболели одновременно, семилетний Хэвейд, который был старше и крепче своих братьев, уже шел на поправку. Но, несмотря на улучшения, все трое наследников рода Дагеддидов еще были слишком слабы, чтобы покидать детскую комнату.

  Король просидел с ними до самого возвращения младшего сына. Внуки были отрадой - одной из немногих в его жизни. Старый Хэвейд давно уже перестал думать о цене, которая была заплачена за их рождение - и им самим, и его сыном Седриком, и матерью этих детей. Во всем мире Светлого Лея только он и Марика знали, кто томился за прекрасной оболочкой его младшей невестки. И, хотя поначалу королю было не по себе при одной только мысли о том, что на самом деле происходило в семье его младшего сына, понемногу он стал привыкать к своему знанию.