Игры ушедших

Внутри у нее все замирало. Если это не ловушка, то сейчас она, вероятно, узнает о себе правду. Она так долго этого ждала и так хотела! Лима не представляла, что ей это даст — принесет радость или очередную боль. Она не знала, что предполагать, и даже в какой-то мере боялась это делать.

Над ней мерцал сине-зеленый свет сканирующих лучей. Тонкое гудение аппарата едва заметно сопровождало перемигивание огоньков по краям сканера, становясь то громче, то почти совсем затихая.

Если Морган был прав и она не человек, а почти демон, создание из другого мира, то значит… Она так и не смогла решить, что это значит.

А если бывший главарь ошибался, то… То что?! Что изменится от этого знания? Возможно, изменится ее отношение к самой себе или окружающему миру и людям. А может быть, все останется как прежде. Лима не знала.

Прошло несколько минут, но ей казалось, что целая вечность.

Сканер неожиданно погас, и Охотница схватилась за меч. Но ничего опасного не было — просто закончилось сканирование.

Она быстро поднялась с устройства и посмотрела на киборга. Тот сидел на стуле с ошарашенным видом и смотрел в пол невидящим взглядом.

Потом Ахрават начал смеяться. Сначала он просто глупо хихикал, а потом захохотал в голос.

Лима стремительно подошла к нему и приставила меч к груди. Киборг перевел взгляд на оружие и засмеялся еще громче. Охотница смотрела на него, и от нехорошего предчувствия застучало сердце. Она не знала, что думать, и боялась взглянуть на показания сканера. Всегда такая смелая и решительная, сейчас Лима не могла заставить себя посмотреть на обычное голографическое изображение. Мышцы словно свело судорогой, в горле пересохло, пульс бухал в висках.

— Что?! — не выдержав, крикнула она. — Что ты там увидел? Отвечай, тварь!

Но киборг не мог ответить, он захлебывался смехом.

— Я убью тебя, ублюдок, я вырежу твое поганое ржавое сердце.

Ахрават перестал смеяться и посмотрел на нее, словно впервые увидел.

— Ржавое сердце? — повторил он и снова захохотал.

Из прокола у него на груди тонкой струйкой стекала кровь. Но он не замечал ее.

У Лимы из глаз текли слезы. Одной рукой она держала меч, направив его в сердце киборга, а другую занесла, чтобы ударить по рукояти и пробить его грудь Руки Охотницы дрожали, на лице отражалось внутреннее страдание.

Ахрават перестал смеяться и, посмотрев Лиме прямо в глаза, произнес, тщательно выговаривая слова:

— Возьми и посмотри.

Киборг развернул к ней экран сканера.

Охотница посмотрела на прибор, словно хотела испепелить взглядом. Она так стиснула зубы, что, казалось, они вот-вот начнут крошиться. От того, что она увидела, ей захотелось закричать, повернуться к Ахравату и завопить ему прямо в лицо: «НЕТ! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!»

Вместо этого она сказала:

— Но Зодчие говорили, что моя ДНК…

— Мне плевать, что говорили Зодчие! — Он злобно отбросил от себя ее меч. — Результат перед тобой, на экране! С твоей ДНК все в порядке, ты — человек, насколько это возможно.

Лима была опустошена. Как будто внутри нее разверзлась бездна и поглотила все эмоции и чувства, все переживания и волнения. Лиме казалось, что она умерла.

Взгляд ее бессмысленно блуждал по лаборатории и случайно скользнул по Асу, все еще лежащему на прессе.

— Отпусти его, — еле слышно произнесла она.

— Что? — огрызнулся Ахрават.

Лима сглотнула, смачивая пересохшее горло, и сказала:

— Ты обещал отпустить Аса.

— Я помню. Забирай своего дружка и проваливай, Великая Охотница. — презрительно сказал киборг.

Лима подошла к прессу, потянула Аса за руку, перехватила под мышки, вынула из станка и опустила на пол.

Ахрават отшвырнул коробочку пульта, и плита пресса поехала вниз, доказывая, что киборг не врал. Он снова засмеялся, только теперь уже злорадно.

— Я столько времени тебя боялся! Ха-ха! Бредни и россказни перепуганных дебилов сделали из тебя сверхчеловека, и даже не человека, а демона из другого мира!

Киборг нервно расхаживал около стола и злился. Отчасти на самого себя.

— «Охотница! Она появляется из ниоткуда, убивает всех и тут же бесследно исчезает! Ее нельзя убить! Те, кто пытался это сделать, умирали мучительной смертью!» Слухи окутали тебя ореолом мистики и страха. А ты… ты всего-навсего…

Его смех эхом отразился от стен и потолка.

— А уж как они боялись твоего копья! Да что там они, я… Я! Боялся!

Он прошел к стене, нажал скрытую кнопку и вынул из открывшейся ниши то, о чем говорил.

Копье Охотницы.

Лима оставила Аса на полу, а сама поднялась и посмотрела на киборга.

— Знатное оружие, — сказал Ахрават, в который раз рассматривая его. Потом подбросил, заставив крутиться вокруг своей оси, поймал и сделал широкий замах, со свистом разрубив воздух.

— Когда все закончится, я открою на тебя охоту, Охотница, — пообещал он. — Я буду загонять тебя, как зверя.

Он еще раз посмотрел на оружие, размахнулся и бросил.

Лима не двинулась с места, даже глаз от Ахравата не отвела, когда копье пролетело рядом, распоров плечо и вонзившись в стену позади нее.

— Забирай, — сказал киборг. — А то без него тебя никто не узнает. К тому же так будет интереснее.