Игры в песочнице, или Стратегия соблазнителя

Рано утром, когда начинает светать, прогуливаясь после выпитого джина с тоником вдоль набережной со стоящими не ней такси, видишь Париж, который завораживает и придает новые силы. Это известная штука, но это происходит каждый раз: едешь от моста Альма до острова Сен-Луи, головой прижавшись к стеклу автомобиля, уходя от действительности. Фасады домов, освещенные огнями реклам, пробуждают ненужные воспоминания, вспыхивают обрывки мыслей, не имеющих никакого значения. Бред. Ассоциации бедных мыслей. Перед глазами еще мелькают сверкающие силуэты танцующих, их ритмические движения. Едва покинув танцплощадку, вспоминаешь, что Париж — это праздник. Если оставить в стороне общеизвестные истины, возможна ли счастливая жизнь?

Суббота, на следующий день после возлияний. Валяюсь на просторном диване-кровати. Новая полоса бездействия на 2,85 квадратных метрах несвежего белья. Его давно уже надо было выстирать, судя по количеству пятен странной формы, природу которых установить невозможно: здесь отметились творожные сырки «птисюис» и представительницы Швейцарии, овощное пюре и ром. Пойди теперь разберись. Внизу, сидя на ковре, Луна что-то строит из пластмассовых игрушек, тут же валяются куклы, кубики, карты таро. Она живет в своем собственном мире, сделанном из шагов на ощупь, впечатлений и сиюминутного настроения. Об этом никому никогда не будет известно, ни ее психоаналитику, ни самому современному сканеру.

Лучше всего будет, если я встану с кровати и начну играть с Луной. Боже мой, какое жуткое похмелье. Наконец, дочка подходит ко мне и проводит куклой по моим волосам. Это так сладко, что я выхожу из своего летаргического сна. Но тут же наталкиваюсь на бесконечные настойчивые звонки, которые только усиливают мою головную боль: мало того, что мне приходится сидеть за компьютером и марать страницы ее романа, так Изабель тренирует свои пальцы, набирая мой номер телефона каждые десять минут. Она оставляет странные послания на автоответчике и безумные мольбы о помощи. Обложили со всех сторон. Заберу ее денежки и исчезну. И все будет закончено. И не будем больше об этом говорить.

В пиццерии

Воскресенье, вечер. Ужин в ресторане с Абделем Иллахом Салхи. Заказываем себе пиццу, огромную, больше тарелки, слегка непропеченную по краю. Я встретил Абделя во время литературного вечера в кафе «Маронье». Он показал мне свои сочинения, и мы стали друзьями в считанные минуты. Абдель написал сборник рассказов под названием «Убить в себе араба». В результате он нажил себе немало врагов в Марокко, своей родной стране. И естественно, как истинный кочевник в поисках новых приключений, он присоединился к группе безродных мятежников, скачущих на лошадях в перерыве между удовольствиями и возлияниями. Обожающий американскую литературу, он, в частности, перевел Ричарда Бротигана и Чарльза Буковски на арабский язык. Он также любит остроумные, модные у молодежи остроты философа Жиля Делёза и его знаменитую теорию «ускользающей линии», из которой он выводит правила поведения, чтобы применить их в своей повседневной жизни: как стать другим, занимаясь любовью? Как не утонуть? Это денди, лишенный всякого тщеславия, слишком прозорливый, чтобы верить в положительный результат предпринимаемых усилий. Он пописывает поэмы, придумывает «бомбы», но не те, которые прикрепляют к поясу и прячут под одеждой, а те, что проникают в самую глубину сознания. Как, скажем, это изречение, родившееся после пробуждения от наркотического опьянения, странное и обжигающее, как удар кинжала: «Я сплю с большой ошибкой».

Или вот еще что:

Франция энд Компани.

Мы жаждем твоей любви,Арабы и негры,Красноречивые и голодные.Мы страдаем без слезИ по-французски, несмотряна наш акцент.У тебя нежный и пронзительный взгляд,Однозначный

И интровертный,Как эта дыра на твоих колготках.Ты слышишь голос своего сердца.В наших пластиковых пакетахСкрыты разные религииИ табак для самокруток.В твоем теле — тепло,

А в наших намерениях полно спермы.Мы не можем больше бороться,И нам трудно это признать.Кассирши нам сочувствуютКак могут,Когда мы объясняемся им в любвиСреди консервных банок.Иногда они злятся

И посылают свои слована движущийся эскалатор.Враг в очередной разИзменил свою тактику.Статистика указывает на это строго,Волоски же на твоем телеГоворят об этом с нежностью.