Игры Вышнего мира

Заночевали они в небольшой, но очень приличной гостинице на обочине трактового пути. Там, правда, случился маленький конфуз: суетливый хозяин пропустил мимо ушей слова Марка, что Герти его сестра, и, приняв своих новых постояльцев за супружескую пару, провел их в роскошный номер для молодоженов. Увидев только одну кровать, девушка страшно смутилась, а хозяин, когда ему разъяснили его заблуждение, рассыпался во всяческих извинениях и за ту же плату предоставил им еще более шикарный номер с двумя отдельными спальнями и прихожей.

На следующий день настроение Герти заметно улучшилось. Конечно, ей было еще далеко до настоящей жизнерадостности, но она уже реже впадала в мрачную задумчивость, гораздо охотнее отвечала Марку, изредка улыбалась на его шутки, а время от времени и сама заводила разговор. В основном ее интересовало все связанное с Трактовой Равниной: почему над ней небо только того «лоскута», на котором в данный момент находишься; что за сила удерживает соседние «лоскуты» плотно подогнанными друг к другу; как так получается, что с освещенного «лоскута» хорошо видны и те, где царит ночь, а когда оказываешься на затемненных, сумрак опускается на всю Равнину. Некоторые ее вопросы были настолько глубокими и нетривиальными, что Марк затруднялся с объяснениями.

Также Герти спросила его о львиной шкуре, однако он отделался полуправдой: сказал лишь, что это подарок дальнего родственника, короля Гуннара Лионского, но об ее особых свойствах не упомянул. Это было ни к чему.

А ближе к вечеру Герти заговорила о своем сне:

– Знаете, Марк, чем больше я думаю, тем больше мне кажется это странным. И не только мой сон, но и ваша реакция на него. Вы слишком быстро поверили мне и не стали выспрашивать никаких деталей, лишь попросили описать мужчину и обоих ребят. Может, я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что вы уже сталкивались с чем-то подобным. – Девушка повернула голову и внимательно посмотрела на него. – Ведь так?

– Ты права, – неохотно подтвердил Марк. – Похожий сон видела моя сестра Беатриса. Давно, больше шести лет назад.

– И вы знаете, кто эти трое?

– Да. Мужчину звали Ривал де Каэрден, он служил в Инквизиции. А ребята – Сигурд и Гийом де Бреси – были родными братьями королевы Инги.

– Были? – переспросила Герти. – Они умерли?

Марк кивнул:

– Их погубил злой колдун Женес де Фарамон, заклятый враг рода де Бреси.

Несколько минут они ехали молча.

– Значит, – отозвалась девушка, – это был не простой сон.

– Конечно, не простой, – подтвердил Марк. – То, что ты видела, принято называть посланием. Раньше послания были крайне редки, их называли по-разному – вещие сны, знаки свыше, насланные видения. Но в последние годы, когда они участились, их стали обозначать одним нейтральным словом «послание».

– Послание, – повторила Герти. – Послание с того света… – Она зябко поежилась. – Но зачем? Что им от меня нужно?

Марк беспомощно пожал плечами:

– Спроси что-нибудь полегче.

Он прекрасно понимал ее чувства. Большинство людей благоговели перед Вышним миром, но предпочитали держаться от него подальше – как и от Нижнего. При всем своем антагонизме и тот и другой были мирами мертвых; а между тем любой нормальный человек предпочитал иметь дело с миром живых. Смерть все равно оставалась смертью, даже если рядилась в одежды Добра…

– Во всем этом есть один положительный момент, – после некоторых раздумий произнесла Герти. – Теперь очевидно, что моя мама была невиновна. Ведь если бы она служила темным силам, то Вышний мир не стал бы заботиться обо мне.

– Да, конечно, – неискренне согласился Марк.

У него на сей счет было совершенно другое мнение, но он скорее откусил бы себе язык, чем поделился своими догадками с девушкой. Она и без того натерпелась, а с его стороны было бы сущим свинством усугублять ее боль.

– А что было с вашей сестрой? – спросила Герти. – Почему она получила послание?

– Ей грозила смерть, – сказал Марк чистую правду. А дальше уже сымпровизировал: – Ривал, Сигурд и Гийом явились ей во сне, чтобы поддержать ее. Посоветовали не падать духом и бороться за свою жизнь.

Он замолчал, понадеявшись, что этого будет достаточно. Однако сегодняшняя Герти была гораздо любознательнее вчерашней. Такой ответ лишь раззадорил ее и заинтриговал.

– И это все? Больше ничего не скажете? А я ведь могу обидеться.

Марк замялся, ему были тягостны эти воспоминания, но все же начал рассказывать: